Харитон. Повесть о любви Херея и Каллирои
страница №6
...дил триеры, тайноуславливаясь с триерархами держать направление к Кипру, ввиду необходимости
овладеть этим островом, находившимся пока без охраны.
Благодаря попутному ветру, они подошли на следующий же день к Пафу, в
котором находится храм Афродиты. После того как корабли стали на якорь в
гавани, Херей, прежде чем спустить кого-нибудь с триер на берег, отправил
вестников в город предложить его жителям мир и условия соглашения. Когда же
те приняли его условия, он высадил все войско на остров и почтил
подношениями Афродиту. Пригнав множество жертвенных животных, он устроил
угощение войску, причем жрецы (они же являются там и предсказателями)
объявили Херею, размышлявшему о предстоящем, что жертвы дали благоприятные
знамения. Тогда, набравшись мужества и созвав триерархов и тех из египтян,
преданность которых ему была хорошо известна, он сказал им следующее:
- Граждане, соратники и друзья, товарищи великих удач! С вами и мир мне
радостен, и не страшна война! Мы на опыте поняли, что мы овладели морем
благодаря нашему единомыслию. Теперь же настал для нас тот тяжелый час,
когда должны мы крепко подумать о будущем: узнайте же, что Египтянин убит в
сражении, что на суше всюду господствует царь и что мы с вами находимся в
самой гуще врагов. Итак, не советует ли кто уйти нам к царю и отдать ему
себя в руки?
Сейчас же раздались крики о том, что лучше все, что угодно, другое, но
только не это.
- Куда же, однако, направиться нам? Ведь нам все кругом нас враждебно,
и даже на море нельзя больше нам полагаться, раз неприятель владеет сушей. А
не можем же мы улететь на крыльях!
После наступившего вслед за тем молчания первым решился заговорить один
лакедемонянин, родственник Брасида, в силу сурово сложившихся для него
обстоятельств бывший тогда изгнанником Спарты.
- Зачем ищем мы, куда нам бежать от царя? - сказал он. - У нас есть
триеры и море, и как то, так и другое ведет нас в Сицилию и в Сиракузы, где
не могут быть нам страшны не только персы, но и сами афиняне.
Все одобрили его речь, и один лишь Херей, ссылаясь на дальность
плавания, делал вид, будто он к мнению остальных не присоединяется: в
действительности же он стремился проверить, твердо ли принимаемое ими
решение. И, в ответ на их неотступные требования и их готовность сейчас же
плыть, Херей сказал им:
- Граждане греки! Решение ваше прекрасно, и за ваше расположение ко мне
и за вашу верность я благодарен вам. Если же боги помогут вам, то не допущу
я того, чтобы пришлось вам потом раскаиваться. Что до египтян, то насильно
заставлять их нам подчиняться не следует: их много, и у большинства есть
жены и дети, оторваться от которых им было бы нелегко. Поспешите поэтому
проникнуть в их толщу, и каждого из них в отдельности расспросить, дабы
взять нам с собой только тех, кто плыть вместе с нами хочет.
3
Как приказал он, так и было поступлено. А Каллироя, взяв Херея за руку
и отведя в сторону, спросила его:
- Что это ты надумал, Херей? Ты и Статиру везешь в Сиракузы, и
красавицу Родогуну?
Херей покраснел.
- Везу, - сказал он, - я их не для себя, а тебе в прислужницы.
Каллироя вскрикнула:
- Да не допустят боги меня до такого безумия, чтобы держать у себя в
рабынях царицу Азии! К тому же я связана с ней и узами гостеприимства. Уж
если хочешь ты угодить мне, отошли Статиру к царю. Ведь это же она приняла
меня под свою охрану и сберегла меня для тебя, точно жену родного брата.
- Нет ничего на свете, чего бы не сделал я, раз ты того желаешь, -
сказал Херей, - властительница ты и Статиры, и всей военной добычи, и моей,
это прежде всего, души!
Обрадовалась Каллироя и поцеловала его. И сейчас же велела служителям
вести ее к Статире. А Статира в это время вместе со знатнейшими персиянками
находилась в корабельном трюме и ничего не знала о происшедшем. Не знала она
и того, что Каллироя нашла Херея. Крепкой окружена была Статира охраной, и
никому не разрешалось ни подходить к ней, ни видеть ее, ни сообщать ей о чем
бы то ни было из того, что делалось. Когда под почетным конвоем триерархов
Каллироя пришла на корабль, то все были изумлены ее появлением. Беспорядочно
сбегались со всех сторон люди и шепотом говорили один другому: "На корабль
явилась жена наварха!".
Глубокий и громкий вырвался из груди Статиры стон, и, разрыдавшись,
сказала она:
- О, Судьба! Ты хранила меня нарочно к этому дню, чтобы мне, царице,
дать узреть госпожу над собой! Это пришла, может быть, моя госпожа
взглянуть, какую получила она рабыню.
С этими словами подняла она плач: постигла она тогда, что значит для
свободнорожденного человека плен.
Но бог быстро все это изменил. Каллироя подбежала к Статире и обняла
ее, говоря:
- Здравствуй, царица! Ты ведь царица, и царицей ты остаешься всегда:
попала ты не в руки врагов, а в руки той, которая тебе мила и которую ты
облагодетельствовала. Мой Херей - наварх, египетским же навархом сделал
Херея его гнев на царя за слишком медленное мое к нему возвращение. Но
теперь сердиться он перестал, с царем примирился и больше он вам уже не
враг. Вставай же, дорогая моя, и в радости уезжай. Получи обратно и ты
своего мужа: царь ведь жив, и к нему посылает тебя Херей. Встань и ты,
Родогуна, первая моя среди персиянок подруга, и поезжай к своему мужу.
Поезжайте и вы все, другие, сколько ни пожелает взять вас с собой царица, и
не забывайте Каллирои.
Изумилась Статира, слыша такие речи, и не знала, верить ей им или не
верить. Но, зная нрав Каллирои, не могла допустить она мысли, чтобы
Каллироя, в обстановке великих несчастий, стала притворствовать.
Время заставляло, однако, спешить.
Находился в числе египтян некто Димитрий, знакомый царю философ,
пожилого возраста человек, среди остальных египтян выделявшийся и
образованием, и нравственными качествами. Его-то вызвал к себе Херей и
сказал ему:
- Хотелось мне взять тебя с собой, приходится же мне возложить на тебя
одно важное поручение: через тебя я великому царю посылаю царицу. Это и тебе
придаст в его глазах особую ценность, и примирит его также с остальными
египтянами.
И, сказав это, Херей назначил Димитрия стратегом триер, возвращаемых им
обратно царю.
Всем хотелось сопутствовать Херею, все готовы были пожертвовать ради
него и детьми, и отечеством, но Херей, ввиду предстоявшей ему переправы
через Ионийское море, отобрал только двадцать самых больших и лучших триер и
посадил на них весь наличный состав имевшихся у него греков, из числа же
египтян и финикиян лишь тех, чья выносливость была ему известна. По доброй
охоте взошло к нему на его корабли и немало кипрян. Остальных же всех Херей
разослал по их домам, одарив каждого долей военной добычи, чтобы в радости
возвращались они к своим близким, будучи им уважены. И никому и ни в чем не
было у Херея отказа, кто бы о чем бы его ни просил.
Каллироя же поднесла Статире все ее царские уборы, но та отказалась
принять их:
- Носи их сама себе в украшение, - сказала она Каллирое, - подходит
царский наряд такому, как твое, телу. Ты должна это взять в утешение твоей
матери и в подношение отечественным богам. А у меня нарядов осталось в
Вавилоне еще больше этого. Да хранят же боги тебя, да пошлют они тебе
благополучное плавание и да не разлучат они тебя больше никогда с Хереем! Во
всем поступила ты со мной честно. Выказала ты благородный свой, достойный
твоей красоты характер. Прекрасный залог был вручен мне в тебе царем.
4
Кто смог бы описать этот день, в который произошло столько
разнообразных событий, когда люди молились и уговаривались, радовались и
печалились, давали поручения друг другу и писали домой?
Писал и Херей следующее письмо царю:
"Ты собирался рассудить нашу тяжбу, а я ее уже выиграл перед лицом
беспристрастнейшего судьи: ведь самым хорошим судьей по вопросу о том, на
чьей стороне сила и на чьей слабость, служит война. Война вернула мне
Каллирою, и получил жену от войны не только я, но и ты. Не подражаю, однако,
тебе в твоей медлительности, а быстро, даже без твоей о том просьбы, отдаю
тебе Статиру чистой и продолжавшей и во время своего плена оставаться
царицей. Впрочем, знай, что не я, а Каллироя посылает тебе этот подарок, в
благодарность за который мы с ней просим тебя примириться с египтянами. Ведь
больше, чем всем другим людям, терпеливость приличествует царю. А в
египтянах этих получишь ты превосходных и преданных тебе солдат: вместо того
чтобы следовать за мной в качестве друзей, они предпочли остаться с тобой".
Так написал Херей. Но и Каллироя сочла долгом своей признательности
написать Дионисию. Лишь это одно совершила она втайне от Херея: зная
ревнивый его характер, она и постаралась сделать это от него потихоньку.
Взяв грамматидий, вот что она начертала на нем.
"Каллироя шлет привет Дионисию, благодетелю своему: ведь это же ты
избавил меня и от разбойников, и от рабства. Прошу тебя, не сердись на меня.
Ведь душой своей я с тобой из-за нашего общего у нас сына, которого и
выкормить, и воспитать достойным нас я и завещаю тебе. Мачехи ему брать не
пробуй. Не только сын у тебя но и дочь: довольно с тебя двух детей. Когда
возмужает наш сын, соедини их обоих браком, а его пришли в Сиракузы, чтобы
повидал он и своего деда, Плангона! Обнимаю тебя! Это я написала тебе
собственной своей рукой. Будь здоров, милый Дионисий, и помни о своей
Каллирое".
Запечатав письмо, Каллироя спрятала его у себя за пазухой и, когда,
наконец, наступила пора отплывать и садиться всем на триеры, она подала руку
Статире и сама проводила ее на корабль. Димитрий соорудил на корабле царский
шатер, кругом покрыв его порфировой тканью в вавилонских золотых вышивках.
Почтительно склонившись перед Статирой, Каллироя сказала ей:
- Будь здорова, Статира, помни меня и пиши мне в Сиракузы почаще: ведь
для царя ничего нет трудного. А я перед греческими богами в родительском
доме своем продолжать буду чувствовать к тебе признательность. Тебе поручаю
я своего ребенка, который и тебе нравился. Считай его моим тебе залогом.
Так говоря, она залилась слезами, которые и остальных женщин заставили
разрыдаться. А покидая корабль, Каллироя незаметно нагнулась к Статире и,
покраснев, отдала ей письмо.
- Передай, - сказала она, - это письмо несчастному Дионисию, которого я
тебе и царю вверяю: утешьте его. Боюсь, как бы из-за разлуки со мной не
покончил он самоубийством.
Продолжали бы женщины еще долго и говорить, и плакать, и целоваться,
если бы кормчие не подали знака к отплытию.
Прежде, однако же, чем взойти на свою триеру, преклонилась Каллироя
перед Афродитой.
- Благодарение тебе, владычица, за все ныне происшедшее, - сказала она,
- ты уже помирилась со мной. Дай же узреть мне и Сиракузы! Прекрасное лежит
между ними и мною море, и жуткие ожидают меня пучины. Но не страшны они мне,
если только ты будешь со мной во время моего плавания.
На суда Димитрия ни один египтянин не всходил, не попрощавшись сперва с
Хереем и не поцеловав ему его головы и рук: такую всем внушил он к себе
любовь, этим судам позволил Херей выступать в открытое море Первыми, и на
далекое расстояние по воде слышались приветствия, чередовавшиеся с добрыми
пожеланиями.
5
Плыли они, а великий царь, разбивший неприятельские силы, занят был
отправкой человека в Египет с поручением прочно наладить тамошние дела, сам
же он спешил на Арад к жене. И вот, когда, находясь между Хиосом и Тиром, он
совершал благодарственное по случаю победы жертвоприношение Гераклу,
получено было им сообщение: "Арад разграблен, пуст и все, что было на нем,
увозится египетскими кораблями". Известие о гибели жены, естественно,
причинило царю великое горе, а вместе с царем плакали и знатнейшие персы.
С виду о Статире мертвой, но в сердце собственном горе.
кто о жене своей, кто о сестре, кто о дочери, каждый о ком-нибудь из своих
близких.
Неведомо было, в какие же воды неприятель уплыл от Арада.
А на следующий день показались в море египетские суда, шедшие к берегу.
Истина осталась скрытой, и люди смотрели на корабли, недоумевая. Особенно
загадочным представлялось поднятое на корабле Димитрия царское знамя,
поднимают которое только тогда, когда плывет на корабле царь. Оно внушало
тревогу, заставляя подозревать, что это плывут враги. Сейчас же побежали
докладывать Артаксерксу: "Пожалуй, окажется еще новый какой-нибудь
египетский царь". Артаксеркс вскочил с трона и, поспешив к морю, начал
подавать знак к началу сражения. Не было у него триер, но все свое
сухопутное войско он поставил у гавани готовым к бою. Уже натягивались луки
и пущены были бы в ход и копья, если бы Димитрий, поняв происходящее, не
доложил о том царице. Статира выступила вперед из шатра и показалась народу,
и тотчас же воины, отбросив оружие в сторону, поклонились ей. Царь не
выдержал и, еще до того как канаты притянули корабль к пристани, прыгнул
первым на его борт, обнял жену и воскликнул, заплакав слезами радости:
- Кто из богов вернул тебя мне, дорогая моя жена? И то и другое кажется
невероятным: и утрата царицы, и встреча с ней. Но я покинул тебя на суше,
обратно же получаю тебя из моря!
Статира ему ответила:
- Я подарок тебе от Каллирои.
Услышав это имя, царь ощутил как бы новый удар в старую рану, и,
взглянув на Артаксата, евнуха, сказал ему:
- Веди меня к Каллирое! Я хочу выразить ей свою благодарность.
- Ты все от меня узнаешь, - объявила царю Статира. И с этими словами
они направились во дворец. Там,
всем приказав удалиться, остаться же одному лишь евнуху, Статира
рассказала о том, что было на Араде и что произошло на Кипре, и под конец
передала царю письмо от Херея. Тысяча чувств наполняли царя, пока он его
читал: и сердился он на плененье самых ему дорогих людей, и раскаивался, что
послужил причиной, заставившей Херея перебежать к неприятелю {Пропуск в
оригинале (прим. ред.).}.., что Каллирои больше ему уже не увидеть. Но
сильнее всего говорило в нем чувство зависти. "Херей блаженствует:
счастливее он меня", - повторял он себе.
Когда же насытились они вдоволь рассказами, Статира заметила:
- Утешь Дионисия, царь. Ведь об этом просит тебя Каллироя.
Тогда обернувшись к евнуху, Артаксеркс сказал:
- Пусть придет Дионисий.
И, окрыленный надеждами, Дионисий быстро пришел. Ведь о том, что
произошло с Хереем, он ровно ничего не знал и, полагая, что вместе с другими
женщинами приехала и Каллироя, думал, что царь вызвал его для того, чтобы
передать ему его жену в награду за его военную доблесть. Когда вошел
Дионисий, царь поведал ему обо всех событиях с самого начала. И именно в это
мгновение особенно и выказал Дионисий и ум свой, и свое тонкое воспитание.
Ибо какой человек не дрогнул бы, если бы ударила у его ног молния? А
Дионисий, услышав слова, бывшие для него тяжелее удара грома, сообщавшие ему
о том, что Каллирою увозит в Сиракузы Херей, сохранил тем не менее
спокойствие: небезопасным показалось ему предаваться горю, раз была спасена
царица.
- Если бы я мог, - сказал Артаксеркс, - я отдал бы тебе, Дионисий, и
Каллирою: полностью проявил ты любовь ко мне и свою мне верность. Но так как
это для меня невозможно, то я даю тебе в твое управление всю Ионию и вношу
тебя в "список первых благодетелей царского дома".
Дионисий поклонился царю и, выразив ему благодарность, поспешил
удалиться, чтобы дать волю своим слезам. А когда уходил он, Статира тайком
вручила ему письмо.
Вернувшись домой, Дионисий заперся у себя на ключ. Узнав руку Каллирои,
он первым долгом поцеловал письмо, а затем, распечатав его, приложил его к
своей груди, будто то была сама Каллироя. Долго прижимал он к себе письмо,
будучи из-за слез не в силах приступить к его чтению. Наконец, наплакавшись,
он начал его читать, поцеловав сперва имя Каллирои. Прочитав слова
"Дионисию, благодетелю своему", он про себя подумал: "Увы, уже больше не
мужу!". "Радоваться": "да как же могу я радоваться, находясь, в разлуке с
тобой?". "Ты ведь мой благодетель": "да что же я для тебя сделал такого
особенного?". Но та часть письма, где она перед ним оправдывалась, доставила
ему радость, и слова эти он несколько раз перечитал: в них она намекала ему,
что покинула его против своей воли. Так легкомысленно чувство любви, и так
нетрудно бывает Эроту убедить влюбленного, что и он любим.
Дионисий посмотрел на своего ребенка и,
его на руках покачавши, -
подумал: "когда-нибудь и ты, дитя, уедешь от меня к своей матери. Так,
впрочем, она и сама велела. А я, виновник всего со мною случившегося, буду
продолжать жить в одиночестве. Погубила меня моя напрасная ревность, да и ты
погубил меня, Вавилон!".
Сказав это, начал он спешно собираться в обратную дорогу в Ионию,
великое надеясь найти утешение в продолжительности пути, в деле управления
многочисленными городами и в портретных изображениях Каллирои, бывших у него
в Милете.
6
В то время как это происходило в Азии, доплыл до Сицилии благополучно
Херей: все время находился он на корме и, располагая крупными кораблями,
держался открытого моря, из опасения вновь подпасть под удар сурового
божества. Когда же показались Сиракузы, он велел триерархам разукрасить
триеры и плыть общим строем. Была ясная, безветренная погода. В городе, как
только заметили их, поднялись вопросы: "Откуда плывут эти триеры? Уж не из
Аттики ли? Доложим, давай, Гермократу!" И тотчас же доложили ему: "Подумай,
что предпринять. Не запереть ли нам гавани? А то не выплыть ли нам навстречу
им в открытое море? Мы ведь не знаем, не следуют ли за ними еще большие силы
и не видим ли мы перед собой лишь передовой отряд?"
Гермократ бросился с площади к морю и отправил навстречу кораблям
гребное судно. Посланный на нем человек близко подошел к ним и стал их
расспрашивать, кто они такие. Херей велел одному из египтян ответить:
- Мы купцы, плывем из Египта и везем груз, который сиракузян обрадует.
- Только все разом вместе вы не входите в гавань, - сказал им человек с
гребного судна, - пока не убедимся мы сперва, что вы говорите правду:
купеческих-то судов я не вижу, а вижу большие триеры, как будто
возвращающиеся с войны, так что пускай большая часть кораблей останется в
море, за пределами гавани, в гавань же войдет пусть только одна триера.
Так и сделали.
И вот, первой в гавань вошла триера Херея, на палубе которой был
устроен шатер, кругом занавешанный вавилонскими тканями. Когда она
остановилась у пристани, переполнилась народом вся гавань. Толпе вообще
свойственно любопытство, а тут был у народа еще и особый повод сбегаться.
Народ смотрел на шатер и думал, что не люди скрыты внутри его, а дорогие
товары. Каждый высказывал свои предположения, будучи готов допустить что
угодно, но только не то, что было в действительности: ведь никому же из них,
убежденным в смерти Херея, не могла прийти в голову мысль, что это он
вернулся, да еще окруженный такою роскошью. Родители Херея даже не выходили
из дома, скорбел равным образом и Гермократ, хотя делами государственными
он, правда, и занимался. Он и тогда незаметно стоял на пристани. Устремив
глаза на шатер, все терялись в догадках, когда вдруг его занавеси
раздернулись, и взорам людей предстали одетая в тирскую порфиру Каллироя,
лежавшая на золотом ложе, и сидевший с ней рядом Херей в одежде стратега.
Никакой гром никогда так не поражал слуха, никакая молния так не ослепляла
глаз, никогда из груди человека, нашедшего золотой клад, не вылетало такого
громкого крика, какой вырвался тогда у толпы, нежданно увидевшей это
неописуемое зрелище. Гермократ ринулся к шатру и, обняв свою дочь,
воскликнул:
- Ты жива, дитя мое! Или я и теперь заблуждаюсь?
- Я жива, отец, жива теперь в самом деле, потому что живым вижу я перед
собой тебя!
У всех от радости потекли слезы.
Подплывает между тем и Полихарм с прочими триерами: весь остальной флот
с Кипра был доверен ему, так как у Херея ни на что другое, кроме Каллирои,
времени не хватало. Гавань быстро заполнилась судами, являя собой тот самый
вид, какой был у нее после аттического морского сражения: такие же,
украшенные венками после битвы, под начальством сиракузского стратега,
входили в гавань триеры, и такие же неслись с моря крики приветствия к
людям, стоявшим на берегу, и обратно с берега к людям, находившимся в море,
добрые возгласы, восхваления и взаимные, непрерывно раздававшиеся пожелания
счастья. Принесли тем временем на носилках и Хереева отца, потерявшего
сознание от внезапной радости. Стремившиеся поздравить Херея теснились
вокруг него его товарищи по эфебии и по гимнасиям, а вокруг Каллирои
женщины. Нашли и они, что Каллироя еще больше похорошела и что, посмотрев на
нее, каждый теперь в самом деле скажет, что видит перед собой Афродиту,
выходящую из вод морских. А Херей подошел к Гермократу и к стоявшему рядом с
Гермократом своему отцу и сказал им:
- Примите богатства великого царя.
И сейчас же Херей приказал выгрузить бесчисленное количество серебра и
золота, а затем он выставил сиракузянам на показ и слоновую кость, и янтарь,
и одежды, и драгоценнейшие изделия из дерева, и кровать великого царя, и его
обеденный стол, и евнухов его, и наложниц, так что теперь не аттической
бедностью, как то было тогда, после сицилийской войны, наполнился город, а
персидской военной добычей, и притом, что было всего удивительнее,
переполнился он ею в дни мира.
7
"Идем в народное собрание", - разом завопила толпа: всем страстно
хотелось и видеть обоих вернувшихся, и слышать их. И быстрее всякого слова
наполнился театр и мужчинами, и женщинами. Когда же выступил перед собранием
один только Херей, то и женщины все, и все мужчины закричали ему:
- Пригласи Каллирою!
Гермократ, который хотел и в этом угодить народу, вывел дочь свою перед
собранием. И вот, обратив сперва свои взоры к небу, народ начал славить
прежде всего богов, еще горячее благодаря их за этот день, чем за день
победы, а затем то мужчины отдельно от женщин восхвалять принимались Херея,
а женщины отдельно от мужчин Каллирою, то те и другие вместе воздавать
начинали хвалу обоим, что последним было приятнее.
Каллирою, уставшую после плавания и волнений, тотчас же после ее
приветствий отечеству увели из театра, но Херея народ задержал, желая
услышать от него его повествование обо всем, что было с ним на чужбине. И
Херей начал свой рассказ с последних событий, так как он не хотел причинять
печали народу грустным своим сообщением о том, что произошло сперва. Народ,
однако же, настаивал на своем:
- Мы ждем ответа!
- Начни с самого начала!
- Обо всем расскажи нам!
- Ничего не пропускай!
Херей стоял в нерешительности: о многом таком, что случилось с ним
вопреки рассудку, говорить ему было совестно. Но Гермократ сказал ему:
- Не смущайся, сын мой, хотя бы пришлось тебе говорить и кое о чем для
нас печальном или горьком: перед блестящим концом все это ведь бледнеет,
недоговореность же, вследствие именно замалчивания, влечет за собой
подозрение в сокрытии чего-то более тяжелого. Речь твоя обращена к отечеству
и к родителям, которые обоих вас одинаково любят. Что же, начальную часть
твоей повести знает уже и город: сам ведь он заключил ваш брак. Все мы также
знаем и о заговоре женихов, пробудившем в тебе твою ложную ревность, из-за
которой ты и нанес жене своей злосчастный удар. Знаем мы и о том, как
подумали мы, что она умерла, знаем, с какой роскошью была она погребена и
как, привлеченный к суду за убийство, ты вынес сам себе смертный приговор,
желая умереть вместе с женой, а народ тебя оправдал, усмотрев в
совершившемся несчастный случай. Относительно же последующего было нам
сообщено, что ©ерон-разбойник, раскопавший ночью могилу, нашел в ней
Каллирою живой и что, посадив ее в свою разбойничью лодку, куда сложил он и
находившиеся при ней погребальные дары, он продал ее в Ионию, а что ты,
отправившись на поиски своей жены, самое ее не нашел, но, встретив в море
пиратское судно, ты всех остальных разбойников застал на нем скончавшимися
от жажды и одного лишь Ферона привел в народное собрание живым и что тот
после пытки был распят, народ же отправил за Каллироей триеру с посольством,
вместе с которым, в качестве добровольца, выплыл, сопровождая тебя, и
Полихарм, твой друг. Это мы знаем. Ты же нам расскажи о том, что случилось
после этого твоего отсюда выезда.
И Херей, продолжив с этого места свое повествование, рассказывать начал
так:
- Благополучно переплыв Ионийское море, прибыли мы в именье милетского
гражданина по имени Дионисий, и богатством, и родом своим, и славой
выдававшегося среди всех ионийцев. Это он за один талант купил Каллирою. Не
пугайтесь: рабыней она не стала. Невольницу свою Дионисий немедленно же
объявил своей госпожой, и к ней, благородной, он, влюбившись в нее,
применить насилия не дерзнул, отослать же в Сиракузы ту, в кого он был
влюблен, он оказался не в силах. Когда же Каллироя заметила, что она от меня
беременна, то, стремясь сохранить для вас вашего гражданина, вынуждена была
она выйти за Дионисия замуж и хитро обставила рождение ребенка с целью
заставить Дионисия поверить, будто ребенка родила она от него, и дать
ребенку надлежащее воспитание. Воспитывается ведь, сиракузяне, для вас
богатый гражданин в Милете, в доме важного человека, принадлежащего, как и
он, греческому знаменитому роду. Не будем же по зависти мешать ему стать
наследником громадного состояния.
8
- Об этом узнал я, разумеется, позже. Тогда же, причалив в той
местности к берегу, я преисполнился добрых надежд, как только увидел там в
храме изображение Каллирой. А ночью фригийские разбойники, предприняв набег
на берег моря, сожгли наш корабль, перебили большую часть людей, меня же и
Полихарма связали и продали в Карию.
При этих его словах народ разразился плачем, и Херей сказал:
- Разрешите мне о последующем умолчать, так как оно еще мрачнее
предшествующего.
Но народ закричал ему:
- Говори все!
И Херей продолжал так:
- Явившийся рабом Митридата, правителя Карий, человек, который купил
нас, приказал нам закованными вскапывать землю. Когда же некоторыми из числа
кандальников был убит тюремщик, то Митридат велел всех нас распять. Меня
повели на крест, но Полихарм, под угрозой пытки, произнес мое имя, и оно
припомнилось Митридату, так как, будучи связан с Дионисием узами
гостеприимства в Милете, он присутствовал там при погребении Херея: дело в
том, что, услышав про триеру и про напавших на нее разбойников, Каллироя,
думая, что и я погиб, соорудила мне роскошнейший погребальный холм. И вот,
Митридат распорядился скорее снять меня, которому совсем близок тогда был
конец, с креста и сделал меня одним из самых доверенных своих лиц.
Споспешествуя возвращению мне Каллирои, он вынудил меня ей написать, но по
нерадению слуги, которому поручено было письмо, последнее попало в руки
самого Дионисия. В то, что я жив, Дионисий, однако же, не поверил, а
подумал, что это, должно быть, коварно посягает на его жену Митридат.
Немедленно послал он царю письменную жалобу, которой он обвинил Митридата в
обольстительстве, царь же эту жалобу принял и вызвал к себе всех на суд. Так
мы отправились в Вавилон. Восхищаться Каллироей, которую он повез с собой,
Дионисий заставил всю Азию, меня же доставил в Вавилон Митридат. Когда
прибыли мы Вавилон, то долго мы там перед царем судились. Митридата царь
тотчас же оправдал, но разбор моего с Дионисием из-за жены спора царь
отложил, передав Каллирою на это время царице Статире на ее о ней попечение.
Представляете себе, сиракузские граждане, сколько раз я в разлуке с женой
принимал решение умереть! Да я бы и умер, если бы только не спасал меня
каждый раз Полихарм, вернейший на всем свете у меня друг. Ведь пылавший к
Каллирое страстной любовью царь о суде и не помышлял. Но не склонил он ее к
себе и бесчестия не причинил ей, а кстати случившееся отпадение от него
Египта тяжелую вызвало войну, послужившую, впрочем, мне на великое благо.
Царица увезла Каллирою с собой на войну, я же, получив ложное известие от
одного человека, сказавшего мне, будто Каллироя отдана Дионисию, захотел
отомстить царю, и, перебежав с этой целью к Египтянину, большие совершил
подвиги; я самолично взял неприступный Тир и, будучи назначен на должность
наварха, победил великого царя в морском сражении и завладел Арадом, куда
царь укрыл и царицу, и те богатства, которые вы увидели. Смог бы я даже
поставить Египтянина господином всей Азии, не будь он убит, сражаясь от меня
отдельно. И, наконец, я великого царя сделал вашим другом, поднеся ему в дар
его жену и отослав знатнейшим из персов их матерей, их сестер, их жен и их
дочерей. К вам же сюда я сам привел и доблестнейших из греков, и
добровольцев из числа египтян. Приплывет из Ионии и еще один, ваш же, отряд
судов, и приведет его к вам внук Гермократа.
Добрые в ответ на эти слова раздались со всех сторон пожелания, Херей
же, успокоив крики, сказал:
- Я и Каллироя - оба мы перед вами приносим благодарность другу нашему
Полихарму, доказавшему нам и свое благоволение к нам, и истиннейшую свою по
отношению к нам верность, и если согласны вы, давайте отдадим ему в жены мою
сестру, в приданое же за ней получит он часть военной добычи.
На это народ ответил возгласами одобрения:
- Тебя, Полихарма, доброго гражданина и верного друга, благодарит
народ. Осчастливил ты так отечество, как заслуживали того Гермократ и Херей.
После этого Херей внес новое предложение:
- Кроме того, прошу вас трем этим греческим сотням, храброму моему
отряду, дать сиракузское гражданство.
И опять закричал народ:
- Достойны они быть нашими согражданами! Проголосовать это предложение
поднятием рук!
Постановление было записано, и, сейчас же заняв места в народном
собрании, стали они частью его состава. Каждому из них Херей дал в подарок
по таланту денег, египтянам же отвел Гермократ наделы для занятия
земледелием.
А пока народ находился в театре, Каллироя, прежде чем войти к себе в
дом, направилась в храм Афродиты. Там обхватила она ноги богини и,
прижавшись лицом своим к ним, целовала их и так говорила, распустив свои
волосы:
- Благодарение тебе, Афродита! Ты вновь дала мне узреть Херея в
Сиракузах, где и девушкой увидела я его по твоей же воле. Не ропщу на тебя я
за испытанные мною страдания, владычица: суждены мне были они судьбой.
Умоляю тебя я: никогда меня больше не разлучай с Хереем, но даруй нам
счастливо вместе жить и умереть обоим нам одновременно.
Столько написал я про Каллирою.
ПРИМЕЧАНИЯ
С. 21. Афродисиец - то есть родом из кипрского города Афроисии, или
малоазиатского Афродисиады.
Ритор - в Древней Греции риторами называли как собственно риторов, так
и учителей красноречия, в Риме - первоначально только последних, в эпоху
империи эти понятия также смешиваются. Риор в античном обществе являлся и
чем-то близким современному адокату.
Сиракузы - богатый и могущественный греческий город на остове Сицилия.
Гермократ... победитель афинян... - Известный военный и политический
деятель второй половины V в. до н. э., стратег (главнокомандующий)
сиракузской армии, разбивший в 413 г. до н. э. афинский лот.
Нереида - морская нимфа, дочь морского бога Нерея и Дориды, мифы
указывают различное число нереид, чаще всего - пятьдесят. Нимфами же в
греческой мифологии назывались низшие божества, олицетворявшие явления и
силы природы. Так различались нимфы рек, ручьев (наяды), гор (ореады), долин
(напей), деревьев (дриады) и т. д.
Эрот - божество любви.
Ахиллес (Ахилл) - знаменитый мифологический герой, самый ильный и
красивый из греков, воевавших под Троей. Сын нереиды Фетиды и Пелея, царя
племени мирмидонян во Фтии (в греческой области Фессалия).
Нирей - один из участников Троянской войны, по словам Гомера (Илиада,
II, 674), самый красивый среди них после Ахиллеса.
Ипполит - сын мифического героя Тезея (см. прим. к с. 253).
Алкивиад - известный афинский военный и политический деятель второй
половины V в. до н. э., один из инициаторов сицилийского похода 413 г. до н.
э., закончившегося разгромом афинского флота, Алкивиад славился красивой
внешностью.
Афродита - богиня любви и красоты, родившаяся, согласно одному из
вариантов мифа, из морской пены, мать Эрота.
С. 21-22. Палестра - гимнастическая школа.
С. 22. Гимнасий - Место для физических упражнений, часто служившее и
местом философских бесед. От гимнасия, как места, где чему-то обучаются,
произошло и наше слово "гимназия". В отличие от палестр, содержавшихся
частными лицами, гимнасий были общественными учреждениями.
Демагог - то есть руководитель собрания, слово "демагог" буквально
означает "ведущий народ" (demos - народ, и ago - веду). Слово "демагог" не
имело в античности отрицательного смысла.
...народ бросился вон из театра - Театр часто становился местом
народных собраний, указание на это имеется и в "Эфиопике" (кн. V).
С. 23. Венки и светочи (факелы) были в античности обязательной
принадлежностью свадебного обряда.
...праздничный день победы. - Речь идет о победе над афинами (см. прим.
к с. 21).
Дрогнули ноги... - Гомер. Илиада, XXI, 114. Перевод И. Толстого.
Пелион - горный хребет в Фессалии (северо-восточная Греция). У подножия
Пелиона, согласно мифу, праздновали свою свадьбу нереида Фетида и герой
Пелей, родители Ахилла. На свадьбу были приглашены все боги за исключением
богини раздора Эриды. Обиженная, она подбросила пирующим золотое яблоко с
надписью "прекраснейшей", что возбудило спор между богинями Афиной,
Афродитой и Герой. Троянский царевич Парис, избранный судьею, польстился на
обещание Афродиты дать ему в жены прекраснейшую из смертных Елену и присудил
яблоко ей, а затем с помощью богини похитил Елену у ее мужа Менелая, что
привело к Троянской войне.
...сын тирана регинцев. - Слово "тиран" имело в древности значение не
оценочное, а терминологическое: так называли властителя, пусть самого
мягкого, но достигшего власти незаконным путем. Самый жестокий законный
властитель не мог быть назван тираном. Регий - греческий город в южной
Италии, на побережье Мессинского залива.
С. 24. Акрагант (Агригент, совр. Агридженто) - греческий город на
юго-западе Сицилии.
С. 25. взять... с собой... было уже нельзя. - То есть Каллироя уже была
беременна.
Комос - шествие молодых людей к дому возлюбленной с пением серенад.
Обычно устраивался комос к дому гетеры.
С. 26. Парасит (букв.: нахлебник) - так называли" приживальщиков в
богатых домах. Парасит - постоянный персонаж античной комедии. Отсюда
происходит и современное слово "паразит".
Абра - молодая, приближенная к хозяйке рабыня.
С. 27. Рек, - и Пелида покрыло... - Гомер. Илиада, XVIII, 22-24.
Описание скорби Ахиллеса (Пелида) при известии о гибели его друга Патрокла.
Цитаты из "Илиады", кроме особо оговоренных случаев, даются в переводе Н.
Гнедича.
Гиматий - плащ, использовавшийся в качестве верхней одежды.
С. 29. Ариадна - дочь критского царя Миноса. Помогла афинскому герою
Тезею одолеть чудовище Минотавра, обитавшего во дворце в Лабиринте, и
выбраться из Лабиринта. Ариадна бежала с Тезеем с Крита, но на острове
Наксосе была им покинута спящей по повелению бога Диониса, пожелавшего стать
ее супругом. Спящая Ариадна была распространенным сюжетом в античном
изобразительном искусстве.
Гоплиты - тяжело вооруженные пехотинцы.
С. 30. Эфебы - юноши в возрасте 18-20 лет, отбывающие воинскую
повинность.
Фурией, - житель Фурии, города в южной Италии, на берегу Тарентского
залива.
Мессенец - уроженец Мессены (иначе Мессина или Мессана), города на
северо-востоке Сицилии, на берегу Мессинского пролива.
С. 35. Аттика - греческая область с главным городом Афины.
Сколько народу на рынке, столько же в Афинах узреть можно городов! - То
есть в Афинах всегда множество приезжих.
Сикофанты - так в Афинах называли людей, занимавшихся доносительством и
шантажом. Чаще всего их жертвами становились приезжие, нарушавшие афинские
законы по незнанию.
С. 36. Ареопаг - верховное судилище в Афинах.
Архонты - высшие афинские должностные лица.
Иония - населенная греками, но подвластная в описываемое время Персии
область на западном побережье Малой Азии и близлежащих островах, наиболее
могущественным городом ее был Милет.
...из Великой Азии... - То есть из Персии.
С. 37. Сибарис - богатый и могущественный город в Южной Италии, на
побережье Таренского залива; роскошь и изнеженность его жителей - сибаритов
- вошла в поговорку, отсюда современное значение слова "сибарит".
С. 38. Телоны - сборщики таможенной пошлины.
С. 39. Ликия - населенная греками область на юге Малой Азии, входившая
в описываемое время в состав Персии.
С. 40. Талант (букв.: весы, позднее - груз) - ок. 26 кг, служил также
денежно-расчетной единицей. Талант серебра - значительная сумма.
С. 42. Гименей - имя бога брачных уз и песнь в его честь, исполнявшаяся
во время свадебного обряда.
С. 43. ...ступай на площадь... - Городские площади были местом, где
располагались среди прочих учреждений и конторы законников.
С. 46. Боги нередко, облекшися в образ... - Гомер. Одиссея. XVII,
485-487. Цитаты из "Одиссеи", кроме особо оговоренных случаев, даются в
переводе В. Жуковского.
С. 51. Алкиной - один из персонажей "Одиссеи", царь мифического племени
феаков, жившего на острове Схерии. Алкиной оказал покровительство Одиссею,
занесенному на Схерию бурей, и отправил его домой на феакийском корабле.
Менелай - мифический царь Спарты, муж прекрасной Елены (знаменитой
лакедемонянки). См. прим. к с. 23.
С. 52. Дотронувшись до ее колен... - Обычный в античности жест мольбы.
С. 54. ...наградой назначается тебе свобода... - Плангона и ее муж Фока
- рабы.
С. 56. Медея - дочь царя Колхиды (на Кавказе, включавшемся в античности
в состав Скифии) Ээта, вышедшая замуж за героя Ясона, которому она помогла
похитить у Ээта золотое руно. Когда Ясон бросил ее, Медея из мести убила их
детей.
Зетос (Зет) и Амфион - дети бога Зевса и фиванской царевны Антиопы,
брошенные на произвол судьбы и воспитанные пастухами. Юношами они нашли свою
мать, попавшую в рабство, и убили ее жестокую повелительницу Дирку.
Кир - основатель персидского царства. Легенда гласит, что его дед
Астиаг, желая погубить внука, отнял ребенка у матери и приказал пастуху
бросить его в лесу. Пастух тайно вырастил мальчика, который был впоследствии
опознан раскаявшимся дедом.
Призрак, величием с ним. - Гомер. Илиада, XXIII, 66-67, Явление
призрака Патрокла Ахиллесу.
С. 61. Великий царь - царь Персии.
Плангонион - уменьшительное от имени Плангона.
С. 65. Семела - фиванская царевна, возлюбленная бога Зевса и мать
Диониса.
С. 66. Ливия - древнее название Африки. Так называли иногда всю
известную древним Африку, иногда лишь северную ее часть, тогда как
внутренняя часть после Геродота (V в. до н. э.) получила название Эфиопии.
С. 67. Кефалления (Кефалония, совр. Кефалиния) - крупнейший остров
Ионического архипелага (семь островов в Ионическом море).
С. 68. Слов еще он не докончил... - Выражение, постоянно встречающееся
у Гомера.
С. 69. Катапельт - одно из орудий пытки.
С. 72. Сын мой! почти хоть сие... - Гомер. Илиада, XXII, 82-83. Слова
Гекубы, умоляющей Гектора не вступать в бой с Ахиллесом.
Посейдон - бог моря, одно из центральных греческих божеств.
С. 73. Закора - младшая храмовая служительница.
С. 74. ...в одно из сторожевых укреплений варваров... - То есть
персидское укрепление, охранявшее побережье. Кария - область на юго-западе
Малой Азии, в этой области и был расположен Милет.
С. 76. ...не представил ни Афины, ни Артемиды держащими... младенца. -
Греческие мифы считают Афину и Артемиду богинями-девственницами.
Немезида - в греческой мифологии божество, несущее возмездие и карающее
за чрезмерное счастье.
С. 82. О! погреби ты меня... - Гомер. Илиада. XXIII, 71.
С. 83. Будет далеко он на море... - Гомер. Одиссея, XXIV, 83.
Сатрапы - наместники персидского царя (Великого Царя), правители
областей персидского царства.
Лидия - область в Малой Азии, к северу от Карий.
Леда - возлюбленная Зевса, мать прекрасной Елены.
"Белолокотные", "стройноногие" - гомеровские эпитеты красавиц.
С. 88. Хламида - род плаща, застегивавшийся на правом плече или на
груди.
С. 90. Эфедр (букв.: рядом с кем-либо сидящий, подсиживающий)- атлет, в
состязаниях с нечетным количеством участников не попавший по жребию в пару
(например, в состязаниях по борьбе, кулачному бою). Эфедр должен был ожидать
конца боя пары, а затем бороться с победителем, имея, таким образом,
преимущество перед усталым соперником.
С. 91. Кто с ней живет... - Гомер. Одиссея, XV, 21, Перевод И.
Толстого.
С. 92. Приена - город в Карий.
Демосии - государственные рабы.
С. 96. Светлым лицом с золотой Афродитой... - Гомер. Одиссея, XVII,
37-38.
...была возможность спать... - Стих из несохранившейся комедии.
С. 98. Киликия - приморская область на юго-востоке Малой Азии. Сирия
находилась между Киликией и Месопотамией, уже за пределами Малой Азии.
С. 99. Добрый гений - то есть душа умершего, становящаяся, согласно
поверью, божеством-покровителем для любящих его.
Бактры - город к югу от Амударьи (древнего Окса).
Сузы - город к востоку от реки Тигра.
С. 100. ...в обе он руки схвативши. - Гомер, Илиада, XVIII, 23-24.
С. 101. ...в целомудренной Спарте... варвар-пастух затмил... царя... -
Речь идет о похищении Парисом Елены, жены спартанского царя Менелая (см.
прим. к с. 23). Спарта в древности славилась строгостью нравов. Варваром
Парис назван за свое негреческое происхождение (Троя находилась в Малой
Азии), пастухом за то, что в юности пас стада на горе Иде. При рождении
Париса оракул предсказал, что он погубит Трою, и мальчик был оставлен в
лесу, где его подобрали и вырастили пастухи. Вернувшись затем в Трою, к
своему отцу царю Приаму и похитив Елену, Парис действительно погубил город.
Армамакса - крытая персидская повозка.
С. 102. Если бы... была у тебя возможность... показаться на людях. -
Персидской царице обычай запрещал появляться перед народом.
...посредством поднятия рук, как в театре... - То есть как в греческом
народном собрании.
С. 103. ...из старого бактрийского рода... - Бактриана с главным
городом Бактры, одна из персидских сатрапий, находилась вблизи нынешнего
Гиндукуша. В Бактриане персидская родовая аристократия была очень сильна.
С. 104. Олимпийское состязание - Олимпийские игры, проводившиеся раз в
четыре года в городе Олимпии (п-ов Пелопоннес).
Элевсинская ночь - то есть ночная часть так называемых Элевсинских
мистерий, празднества в честь богинь Деметры и Персефоны, справлявшегося в
городе Элевсине, недалеко от Афин.
Лохаги и таксиархи - командиры военных подразделений.
Боги у Зевса отца... - Гомер. Илиада, IV, 1.
Стола - длинная и широкая одежда без рукавов.
С.107. Божественный поэт - Гомер.
Что вкруг Приама... - Гомер. Илиада, III, 146.
Ложе с ней разделить... - Гомер, Одиссея, I, 362. Переводы И. Толстого.
С. 108. Возьми и читай... - Эти слова относятся не к самому царю, а к
чтецу, оглашающему документы в судах.
С. 114. Протесилай - герой, первый из греков убитый под Троей. Отчаяние
его жены Лаодамии было столь сильно, что Протесилай на одну ночь воскрес и
явился утешить ее.
С. 115. Стела - здесь: надгробный камень.
И муж, и ребенок. - Смысл этих слов неясен, текст в оригинале,
по-видимому, испорчен.
Если ж умершие смертные... - Гомер. Илиада, XXII, 389-390. Согласно
верованиям древних греков, души умерших, попадая в подземное царство Аид,
лишаются памяти.
С. 118. То на хребет он ложился... - Гомер. Илиада, XXIV. 10-11.
С. 119. Иеромения - букв.: священный месяц.
Туков воня до небес... - Гомер. Илиада, I, 317. Туков воня, то есть
благоухание жира, означает запах сжигаемых на алтарях жирных частей
жертвенных животных.
С. 122. Нисейский конь - нисейская равнина в персидской провинции
Париане была центром коневодства. Там находились царские конюшни.
С. 123. Тирский - то есть сделанный в финикийском городе Тире (см.
прим. к с. 340), изделия тирских мастеров высоко ценились в античности.
Тиара - высокий головной убор.
Акинака - кривая персидская сабля.
Так стрелоносная ловлей... - Гомер. Одиссея. VI, 102-104.
Тайгет и Эримант - горы на полуострове Пелопоннес.
С. 129. ...афиняне, победившие при Марафоне и Соломине великого твоего
царя. - Имеются в виду предки Артаксеркса, Дарий, побежденный афинянами в
битве при Марафоне (490 г. до н. э.), и Ксеркс, разбитый афинским флотом в
морском сражении у острова Саламин (480 г. до н. э.).
С. 130. Пелусий - город в низовьях Нила.
Серпоносные колесницы (дрепанефоры) - вид боевых колесниц. с
прикрепленными особым образом серпами или косами, поражающими в сражении
пехоту и конницу врага.
С. 134. Мидяне - одно из названий персов. Мидия была персидской
провинцией.
С. 135. Евпатриды - то есть "имеющие хороших отцов", так греки называли
представителей знатных родов.
С. 136. Но не без дела погибну... - Гомер, Илиада, XXII, 304-305.
Келесирия - букв.: глубокая Сирия, то есть расположенная в Долине,
страна между горами Ливаном и Антиливаном.
С. 137. Мы с Полихармом... - Перефразированная цитата из "Илиады" (IX,
48-49).
С. 138. Греки при Фермопилах... противустали Ксерксу. - В 490 г. до н.
э., в период греко-персидских войн, спартанский царь Леонид с отрядом в
триста человек защищал Фермопильский проход от намного превосходящих сил
неприятеля. Весь отряд погиб в сражении.
Пятьсот мириад - то есть пять миллионов, гиперболизированное указание
на огромное войско Ксеркса.
Мильтиад - победитель персов при Марафоне (см. прим. к с. 129).
С. 139. Щит со щитом... - Гомер. Илиада, XIII, 131; XVI, 215.
Начал рубить он кругом.,. - Гомер. Илиада, X, 483.
С. 140. ...не приносил жертв и не надевал венка... - То есть не
совершал принятых в подобных случаях торжественных обрядов.
С. 141. ...с персами, которых победили афиняне. - Речь идет о битве при
Саламине (см. прим. к с. 129).
С. 142. Наварх - командующий флотом.
Триерарх - командующий экипажем триеры, военного судна.
С. 143. Стоя - портик, крытая колоннада.
С. 144. Платеи - город в греческой области Беотия, близ которого в
период греко-персидских войн греки нанесли персам поражение (479 г. до н.
э.).
С. 146. ...дар, какого не получал... Парис... - см. прим. к с. 23.
С. 149. Старым обычаем вместе... - Гомер. Одиссея, XXIII, 296.
С. 150. Паф (Пафос) - город на острове Кипр, один из центров культа
Афродиты.
...жертвы дали благоприятные знамения. - В античности было
распространено гадание по расположению внутренностей жертвенных животных.
С. 151. Брасид - лакедемонский (спартанский) военачальник периода
Пелопоннесской войны. Погиб в 422 г. до н. э. в битве с афинянами под
Амфиполем.
С. 154. Грамматидий - приспособление из двух покрытых воском табличек,
соединенных по одному краю шарниром. На воске писали заостренной палочкой,
затем грамматидий складывали, перевязывали и концы шнура скрепляли печатью
из воска.
С. 155. ...для царя ничего нет трудного. - То есть нетрудно посылать
нарочного с письмами. Организованной почты в античности не существовало.
С. 156. Хиос - греческий остров у западного побережья Малой Азии.
С виду о Статире мертвой... - Слегка измененный стих из "Илиады" (XIX,
302).
С. 159. ...его на руках покачавши... - Реминисценция из "Илиады" (VI,
474).
С. 160. ...располагая крупными кораблями, держался открытого моря... -
для больших кораблей плавание в открытом море было безопасней, чем близость
прибрежных скал и отмелей.
С. 472. ...измеряется тысячью стадиев. - Гелиодор сильно преувеличивает
размеры Мерой.
С. 484. ...ты назвала его братом... - Противоречие в тексте романа, в
книге девятой сказано, что Теаген, а не Хариклея объявляет их братом и
сестрой.
С. 490. ...послы счастливых арабов... - Аравийский полуостров греки
называли счастливой Аравией в отличие от пустынной Аравии - песчаных
областей, соединявших полуостров с материком.
Талант - см. прим. к с. 40.
С. 491. Камелопард - это название составлено из слов "caraelos" -
верблюд и "pardalis" - леопард. Жираф был для греков диковинкой, и Гелиодор
приписывает эфиопам такое же отношение к этому животному.
М. Томашевская
