Александр Тюрин, Александр Щеголев. Индиана Джонс против Третьего рейха
страница №6
...,порода становилась мелкой щебенкой, затем сбрасывалась в вагонетки.
Доверху груженные составы под управлением кондуктора следовали куда-то за
пределы пещеры...
Перетаскивание доктора Джонса закончилось тщательным обыском и
сбрасыванием в колодец.
8. ЦАРСТВО ТОРЖЕСТВУЮЩЕЙ СМЕРТИ
Колодец, вернее трещина в скале, использовался на подземном заводе в
качестве отстойника для вредных людей - пока решалось, что с ними делать
дальше. Вездесущий Клопик, разумеется, был уже там и сделал вполне
справедливое замечание:
- Вы так все устроили, доктор Джонс, чтобы здесь оказаться.
И взрослый, умудренный жизнью человек не мог не согласиться с
истиной, изрекаемой младенцем.
В сущности, все последнее время приходилось заниматься импровизацией
на чужую тему. В его мозгах не осталось места для логики и
заблаговременного обдумывания. Он был так заморочен затейником-брахманом,
что запросто втравил женщину и ребенка в эту сомнительную историю.
Клопик рассказал огорченному профессору, чем кончилось сидение на
балконе. Они с Лилиан тихо шушукались, никому не мешали, ничего не
трогали. Вдруг из тоннеля возникли три головы в черных тюрбанах, весело
скалящиеся и подмигивающие. Когда надо было закричать, крепкие пальцы
схватили за руки, шею, рот, не дали даже пикнуть. Так что право голоса
осталось лишь на бумаге.
- Слушайтесь меня, доктор Джонс, и жить вы станете много лучше, чем
сейчас, - подытожил Клопик торопливый обмен печальными сведениями. - Майор
Питерс вам же советовал никуда без меня не шляться.
Мальчик по-прежнему не унывал. Судя по всему, не существовало в этом
мире вещи, способной опечалить гималайского сироту.
Куда отвели Лилиан, Клопик не знал, потому что на него сразу после
задержания накинули мешок. Неизвестно было также, каким образом обнаружили
их враги.
- Вот если бы нам сразу отрезали головы, тогда стоило бы
расстраиваться, - тщетно утешал юный агент старшего товарища.
Доктор Джонсу было ясно, что случилось. Покои Лилиан во дворце
посетил очередной душитель, и обнаружил, что она, как и другие непрошенные
гости, отправилась в подземелье на поиски приключений. Поднялась тревога и
по следу беглецов двинулась стая преследователей.
Чтобы как-то унять волну переживаний, Индиана перескочил совсем на
другую тему.
- Давно хотел тебя спросить, Клопик. Где твои родители? Ты, что,
удрал из дому?
Мальчик охотно ознакомил доктор Джонса с началом своей биографии.
Группка тибетских монахов-тантристов напала на дом его родителей, где
занялась своими гнусными ритуалами. У этих людей были знаки свастики на
халатах. Они вытянули всю жизненную силу из матери, после чего
опустошенная женщина заползла в овин и там встретилась с Чистым Светом, то
есть умерла. Отец Клопика, примчавшийся с пастбища, бился с
монахом-предводителем на берегу горной реки. Оба они упали в поток. Через
полчаса два тела вынесло к берегу. Только предводитель остался жив-здоров,
а отец разбился о камни. Монахи съели его печень и не отпускали его
сознание к милосердному Авалокитешваре. Они заставляли труп бродить по
ночам еще целую неделю.
Содрогнулся даже такой испытанный слушатель как Индиана.
- Прости, малыш, мне и в голову не приходило...
Впрочем, мальчик не выглядел грустным.
- Я все равно ничего такого не видел, мистер Джонс, сразу к соседке
удрал. Потом ко мне дух отца приходил, рассказал, как было. Он меня
попросил, чтобы я уронил на предводителя камень покрупнее. Я папину
просьбу выполнил. Когда монахи шли по тропе, забрался повыше и устроил
обвал... А в соседку потом злой демон вселился, она меня выгнала взашей.
Пришлось заняться воровством. Это у меня в общем-то неплохо получалось...
В отстойник спихнули нового арестанта - подростка из местных.
Лопотание дрожащего зверька трудно было разобрать. Выяснилось только, что
паренек молил Шиву о смерти, но тот не взял его к себе. Теперь придется
испить черную кровь Кали, и душа тогда достанется гневной богине. Жизнь
станет кошмаром по имени "калимайя".
- Доктор Джонс, а что это за "черная кровь Кали"? - поинтересовался
Клопик. - Может вино такое?
- Скорее наркотик. Впрочем, из соображений экономии им вряд ли
угощают того, кого приносят в жертву. Будем надеяться, что месячный план
по жертвоприношениям на этом заводе уже выполнен. - Профессор вдруг
внушительно зевнул, все-таки наверху была ночь. - Теперь я хочу заснуть и
увидеть не сон-кошмар "калимайя", а что-нибудь более веселое. И тебе желаю
того же, пользуйся возможностью.
Пробуждение было резким - археологу накинули петлю на руки, выдернули
из трещины и потащили куда-то так быстро, что несколько минут его башмаки
только чертили две полосы на пыльном полу. Конечной точкой оказался
пещерный храм, точнее, место возле алтаря. Присутствующая в подземелье
публика была проникнута нетерпением, ожиданием большого праздника.
Казалось, сама каменная Кали находится в зловеще-возбужденном состоянии,
как следователь перед допросом.
- Тебя поймали, когда ты пытался украсть камни Шанкары.
Это произнес на вполне приличном английском, хотя и с акцентом, жрец
Калидаса - тот самый, командовавший жертвоприношением и вырвавший у
человечка отнюдь не лишнее сердце.
- Если быть точнее, то поймали несколько позже, - вежливо отозвался
Индиана Джонс. - И применять термин "украсть" к уже украденному, наверное,
не очень правильно.
Здесь же находились юный подлец Зелим Сингх Рана с гитлеровцем
Хорхером. Вся компания была в сборе, и Клопика не забыли привести.
- Здравствуйте, герр доктор, - Хорхер радостно поприветствовал
профессора, даже помахал ручкой. - Должен заметить, что вы особенный
человек по части везения. Однако же мы повстречались снова, там, где никто
и ничто не помешает нам спокойно общаться. Куда вы спрятали "медальон"?
- Меня ведь обыскали, - подмигнул Джонс оппоненту. - Часы забрали,
наверное и "медальон" тоже. Признайтесь, что вы сами его потеряли. Поищите
у себя в чемоданах, что ли...
Хорхер в свою очередь совсем не огорчился.
- Приятно, что у вас хорошее настроение. Надеюсь, вы и нас порадуете,
доктор Джонс.
- Не знаю, чем я смогу вас развеселить. Вряд ли беседой на тему
сакральных предметов древних инков.
- И этим тоже. Нам еще предстоит насладиться вашими рассказами. Даже
вашу подружку было приятно послушать. Как вы понимаете, она успела дать
нам показания.
- Надеюсь, вы ее покормили, - вспомнил о бедной женщине Индиана.
- О ней можете не беспокоиться. Ей предстоит много интересного...
Слова немца встревожили Индиану, но он не имел права нервничать.
- Вы, надо полагать, здесь на стажировке, Хорхер.
- Вы знаете мое имя? - мигом встрепенулся очкарик. - Откуда?
- К сожалению, мне вообще приходится очень много знать... - Индиана
уклонился от ответа, да и немец не стал настаивать, отложив на потом. -
Итак, вы здесь перенимаете опыт?
- Арийская общность, доктор Джонс. Наши предки тоже пришли с этих
гор. Мы поклонялись тем же богам, что и Калидаса, пока нас не испортили
иудейские проповедники. Вы, доктор Джонс, надеюсь, ариец?
- Безусловно. Если не считать бабушку из племени чероки и дедушку из
Одессы. Только мои предки не спускались с этих гор и они сами могли кого
хочешь испортить, - парировал Индиана, тем более, что гористые местности
он действительно всегда старался обходить стороной.
- Вы все поймете, доктор Джонс, вы способный, - продолжал объяснять
Хорхер, весело щурясь. - Мы находимся в центре сил, Скрытых Сил,
подвластных мощному сознанию великих и пока неизвестных нам Сущностей. Эти
Силы могут нас всех, имеющих здоровые арийские корни, сделать другими
людьми - откровенно говоря, сверхлюдьми. Сейчас срабатывает шарнир времени
и наступает новая эра. Чтобы войти в нее, надо отказаться от мелкого,
суетного и незначительного... - Хорхер светло улыбнулся. - Я знаю, это
трудно. И потому передаю вас в руки своего коллеги, благочестивого
Калидасы. Уверен, мне предстоит занимательное зрелище.
- Вначале у нас имелись все пять камней Шанкары, - пророкотал
"коллега". - Три из них похитили такие воры, как ты, доктор Джонс.
Оставшиеся были утрачены во время войн. Сто лет назад наемники англичан
взяли приступом эту крепость, и жрец кинул последние два камня в
катакомбы.
Пленник не мог не высказать свое отвращение.
- Спасибо за "вора", мистер Калидаса. Любое слово из ваших уст звучит
как комплимент. Теперь ясно, почему вам нужны рабы. Похищенные детишки из
окрестных деревень ищут для вас камушки. Это удобно, им не нужно платить,
толстомясые дяди без затруднений могут выжимать из них последние силенки.
Обвинения в использовании труда несовершеннолетних нисколько не
задели жреца.
- Дети скорее взрослых могут отыскать камни Шанкары, - бестрепетно
объяснил он. - Их карма чище, не отягощена еще удовольствиями и страстями
этой жизни. Когда дети найдут недостающие камни, мы, слуги великой черной
богини, сделаемся всемогущими.
Он пробубнил какую-то молитвенную формулу, взгляд его сделался
светлым, как недавно у Хорхера.
"Фанатики", - сплюнул американский профессор, вслух же издевательски
похвалил:
- Люблю людей с богатым воображением. Мне всегда нравились
раскованность и непринужденность тех, кто хочет покрутить земной шарик.
- Мне не верят? - оскорбился жрец. Он поскреб присутствующих шершавым
взглядом, от которого даже "коллега" Хорхер поежился. - Наверное, наш
ученый гость просто стесняется поверить. Или университетское образование
мешает? Придется ему помочь.
Калидаса засмеялся густым театральным смехом. Индиана поддержал его,
хотя понимал, что мяч перехватила команда врагов.
После сеанса общего смеха к археологу приблизился тот самый
надсмотрщик с окрашенной бородой, который получил булыжником по темечку и
остался вполне невредим.
- Привет, - сказал Индиана. - Если вы на меня не сердитесь, тогда
присоединяйтесь к нашей содержательной беседе.
Когда связаны руки, иной линии поведения, кроме максимально
дружелюбной, не остается. Однако верзила не вступил в беседу, а сжал
здоровенной пятерней лицо доктора Джонса, причем челюсти профессора от
бокового сдавливания разжались. Едва рот раскрылся, в игру вступила
засохшая скукоженная физиономия трупа, то есть попросту отрубленная
голова. Ее поднес помощник жреца, собираясь по-своему порадовать
археолога. Впрочем мертвая голова вела себя совершенно несамостоятельно и
использовалась всего лишь в виде сосуда. Из него полилась прямо в рот
доктора Джонса тошнотворная, с какими-то сгустками жидкость, откровенно
напоминающая рвоту.
- Немедленно выплюньте эту дрянь! - донесся предостерегающий вопль
Клопика.
Доктор Джонс тоже знал, что надо выплюнуть, иначе его просто вырвет.
И он вернул жидкость прямо на роскошную бороду надсмотрщика. Тут вмешался
малый, но вредный Зелим.
Раджа подошел к столбу, где висел смокинг, в котором археолог
присутствовал на банкете - доктор Джонс узнал свою парадно-выходную одежду
по желтой гвоздике в петлице. После чего ребенок взял маленький молоточек
и заколотил гвоздик в этот самый смокинг.
Новое необычное ощущение внезапно пронзило доктора Джонса. Будто бы
клинок невесть откуда взялся и проколол его грудь. Дьяволенок в розовой
чалме, мило улыбаясь, продолжал забивать в одежду гвоздики. Боль,
соответственно, пропорола Индиану еще в нескольких местах, вызвав
судорожные сокращения мышц.
Подлецу-радже этого показалось мало, и он просто поджег ткань
факелом. Отчего впечатления Индианы максимально обогатились. Не иначе как
расплавленный металл влился в его кровеносные сосуды и, спалив их,
распространился по всему телу, проник в каждую клеточку. В итоге археолог
превратился во внутреннюю раскаленную поверхность шара, в центре которого
полыхал огонь.
- Напрасно ты пытался отказаться! - совершенно справедливо заметил
жрец.
Наконец обессилевшего из-за магической атаки пленника стали
незатейливо лупцевать плетью. Занимался этим, к своему удовольствию, уже
знакомый надсмотрщик, которого Индиана так неосмотрительно обидел. Тем
временем, перенимая эстафету у старшего товарища, феодал Зелим порол
розгами агента Клопика. "Главное не напрягать тело, - своевременно
вспомнил профессор слова нищего с Шанхайского базара, - иначе удар пойдет
внутрь, в нутро. А если расслабишься, тогда только шкура попортится, кровь
будет выходить наружу и прочищать мясо." Хороший совет по борьбе с
гематомами. Однако боль бороздила доктора Джонса во всех направлениях,
отчего он слегка отключился и потерял ориентацию. Тут и была влита ему в
желудок неприятная жидкость. После чего пленник полностью окоченел и
потерял чувствительность. Хотя продолжал видеть и слышать.
Жрец вещал.
- Никто и ничто не может осилить нашу богиню. Скоро бог иудеев падет
и бог христиан будет низвергнут. Над миром воцарится Кали, она очистит мир
от скверны, от чувств и привязанностей, от жалких потуг разума, от дешевых
достижений ремесла. В мире восторжествует бесстрастная ясность, саттва
воинов. Тех воинов, которые, даже убивая, не омрачают свою карму
страстями. Им не понадобится дом, жена, коза на привязи, мастерская,
лавочка, поле. Они сольются с Солнцем, с ветром, с волнами...
Хорхер смотрел на профессора исследовательским взглядом, как на
препарируемую лягушку. Он по-своему поддержал "коллегу":
- Семитский бог уже низвергнут в России и Германии. Скоро вся Евразия
окажется под властью свастики. А там, Джонс-младший, и настанет очередь
твоей гнилой Америки. Но ты будешь с нами. Ты поможешь нам найти Скрижали
Завета и уничтожить их силу. До встречи, герр Джонс...
Герр Джонс утратил слух, хотя продолжал видеть. Только видел он
странным образом: взгляд его принялся воспарять. Пространство над головой
будто разорвалось, открылось некое зарево, в которую стало втягивать
сущность Индианы. При этом он казался самому себе похожим на быстрое
мерцающее облачко. Со стороны изваяния Кали протянулся темный тоннель,
похожий на хобот. И облачко-Индиану потащило во тьму, как он ни
сопротивлялся. Он и в самом деле сопротивлялся, однако силы были неравны.
Наступила мгла, нечто без дна и верха, где не было ни левого, ни
правого, ни приятного, ни неприятного, ни хорошего, ни плохого. Только
падение под действием бездушных сил, и тоска.
Потом снова забрезжило. Мир вернулся, по крайней мере, вырисовался
подземный храм. И еще была полная ясность во всем.
Да, мир осквернен привязанностями, чувствами, стремлениями, жалостью,
ревностью, завистью, тягой к разделению и расколу. Пора очистить его
пламенем. Когда мир станет чистым, то сможет слиться с сознанием Кали и
претвориться в Калимайя, схожую с прозрачной рекой и безоблачным небом.
Существо по имени Джонс должно сделать все необходимое для этого.
Сначала - что-то не слишком важное, а потом очень большое, почти
вселенское.
- Калимайя охраняет нас. Она близка. Мы ее порождения, - говорил
бывший археолог присутствующим на обряде в храме. - Мы преданы только ей.
Мы уничтожили ради нее наши привязанности и приносим ей жертвы, нам ничего
не жалко.
Рядом стоял Хорхер. Он был свой, воин Кали. Чуть поодаль - другой
воин Кали, управляющий Ананд Лау. Ввели Лилиан в цветочных гирляндах.
- Что вы делаете, идиоты? - кричала она. - У вас мозги-то есть?
Разумеется, ей не понять. Она будет жертвой и одновременно
победительницей, потому что близится ее освобождение. Она вырвется из пут
материального, и Кали возьмет ее душу себе, чтобы избавить от бесконечной
череды перевоплощений.
- Я про вас англичанам такие гадости наговорю! - забавно грозит она.
- По тебе, Калидаса, тюрьма плачет!
Жалкие угрозы. Какие англичане, когда рядом блаженство! Да и не
узнает капитан Блом-Барт ничего. Утром ему сказали, что доктор Джонс с
дружками сбежали по своему обыкновению, прихватив с собой пару золотых
украшений и выковыряв несколько алмазов из вазы.
- Твоя приятельница слишком много знает, - говорит мудрый Калидаса.
Он прав.
Но все же что-то мешает Индиане - воину Кали, - что-то екает и зудит
в мозгу.
Женщину приковывают к раме...
А в этот момент недопоротый Клопик разбивал и плющил кайлом цепь,
которой его приковали к рабочему месту. Он уже подпилил ее маленькой
пилочкой, хранившейся до поры в башмаке. Вот хрупнуло звено, парнишка
напрягся, натянул железную привязь... и, сорвавшись с места, припустил по
одному из боковых коридоров...
Жрец рядом с Лилиан, ласково гладит ее по щеке. Нет у него ненависти,
с удовлетворением отмечает новообращенный Индиана. Сейчас Калидаса вырвет
сердце мисс Кэмден, и это будет правильно...
- Инди, проснись, - шепчет она. - Спаси нас. Зачем ты подражаешь им?
Ты ведь не такой, ты профессор, а не дикарь. Индиана, вернись, не бросай
нас...
Она подначивает воина - хочет растревожить его гордыню. Она
специально хнычет и стонет - пытается пробудить жалость к себе. Специально
вертит бюстом - чтобы взволновать похоть. Себялюбивыми словами она
цепляется за эту жизнь. Если бы она знала, как все напрасно.
Индиана, воздав хвалу Святой Разрушительнице, приковал к раме
свободную правую руку Лилиан. Женщина плюнула в его улыбающуюся
физиономию. Что ему плевок, если он - воин Кали. Раб Той, что станет
властительницей Вселенной.
Мальчик пробегает мимо малолетних каторжан. На их запыленных лицах
ничего, кроме усталости. Вот он карабкается по лестнице, перебирая
лапками. За ним лезет стражник с ножом в зубах. Добравшись до конца, юркий
пацан оказывается на скальном выступе. Охранник уже почти настиг его.
Тогда парнишка снова прыгает на лестницу, и вместе с ней выписывает дугу,
оттолкнувшись от скалы.
За секунду до втыкания в землю он перемахивает на канат, который
свисает со свода пещеры. Вопящий стражник валится вместе с лестницей,
вопль завершается хрустом костей. Мальчик раскачивается на канате. Раз,
два, и соскок прямо в вентиляционный тоннель.
Железная рама с Лилиан перевернута в горизонтальное положение.
Женщина кричит, надрывая горло:
- Этого не может быть, это мне снится! Проснись, Лилиан!
Нет, засни, Лилиан. И тебя охватит сон Кали. Мы все, так или иначе,
попадем в него.
Рама с жертвой повисает над колодцем. Тот открывается, и женщина
теперь видит кипящую внизу энергию Кали. Чистую энергию, поглощающую без
остатка бренное тело.
- Не бойся, тело исчезнет, а душа не пропадет, она уйдет к богине, -
говорит Индиана женщине. Такие слова вроде бы должны ее успокоить, но она
заходится криком. Зачем? Что это может изменить?
Под пение молящихся жертва медленно отправляется вниз, навстречу
мукти-освобождению. Вдруг перед Индианой появляется мальчонка, маленький
шпион Клопик, приставленный к нему демоном по имени майор Питерс. Клопик -
злой, как хорек. Он хватает факел и сперва отгоняет того, кто заведует
лебедкой, прекращая тем сам спуск жертвы в кипящее свинцовое варево. Затем
эта мелкая тварь с криком "вы мой лучший друг" прижигает голый бок
Индианы.
Ох, как больно. Индиане Джонсу больно, хоть он и раб Кали,
находящийся под ее защитой. Что уж говорить о других, не поглощенных пока
сознанием богини... И как больно должно быть человеку, которого опускают в
расплавленный металл. Например, Лилиан. Оказывается, есть-таки одинаково
плохое для всех и одинаково хорошее...
Кстати, почему грубая каменная баба Кали должна истребить тело
Лилиан, ее мягкие волосы и ее нежную кожу? Ведь не Кали же вылепила такую
сложную красивую конструкцию из кислорода, азота, углерода и прочих
элементов! Значит, посягать на нее не имеет никакого права. А Клопик хоть
шпион, но свой, и помощник из него отличный. Кали хочет заполучить
неоскверненный мир, между тем полная чистота - это смерть...
Что-то включилось в мозгу Индианы Джонса. Словно прожектор, который
выхватил участок сознания из мглы. Для начала надо... спасти Лилиан. Но
стражник уже приставил широкий кривой кукри к горлу Клопика.
- Дай гаденыша мне, - гаркнул Индиана воину. - Я сам!
Не дожидаясь определенного ответа, он выхватил пацана из чужих рук.
Впрочем, Калидаса кивком бритой головы одобрил инициативу в таком
вопросе, и стражник отдал добычу.
- Полный порядок, малыш, я очухался, - шепнул Индиана мистеру
Лопсангу, подмигнув для ясности. На самом деле до полного пробуждения было
еще далеко. Работали только рефлексы, но какие рефлексы! Они заставляли
доктора Джонса делать то, чем он занимался всю жизнь - бороться со злом.
- Ну, вы даете, док... - только и смог вымолвить Клопик. Впрочем,
лучше было молчать, потому что завязалась драка. Вернувшихся рефлексов
оказалось вполне достаточно для обработки вражеских организмов. Бокс... Не
рафинированный олимпийский вариант, а традиционный, применяемый матросами
из Лондона и ковбоями из Канзаса.
Апперкот в челюсть, удар кулаком по затылку, головой в пах (от
Клопика) и трое стражников выключилось из процесса.
Но остальные пока участвовали. Помощник жреца с лицом, раскрашенным
под череп, отжал рычаг стопора, и лебедка принялась отматывать трос, на
которой была закреплена рама с жертвой. Индиана воспользовался такой
увлеченностью и свалил усердного кретина, коротко рубанув ладонью по
загорелой шее.
Стопор встал на место, рама с недовольным лязгом закачалась на
багровой трясиной.
Еще один тип, в скелетном камуфляже, хотел опробовать свой изогнутый
меч на голове археолога, но тот перехватил поднятую на него руку чуть
пониже локтя. Удар, пробивающий солнечное сплетение, был проведен
одновременно с подножкой. Нарисованные и настоящие кости соперника
рассыпались по полу.
Следом набежал новый "скелет" с копьем, и профессор любезно помог ему
стать натуральным мертвецом - применил подкат, принятый в американском
футболе. Человек, не игравший никогда в футбол, отправился в яму с жидким
огнем, оставив свое копье на память. Доктор Джонс колоть людей не любил и
того настырного человека, который собрался вновь отжать стопор лебедки,
просто огрел древком поперек спины, будто оглоблей.
Одного взгляда на прихожан подземного храма было достаточно, чтобы
понять - они вполне довольны заменой мрачного ритуала на веселую
потасовку, и ведут себя соответственно. Словно на каком-нибудь чикагском
шоу делают ставки, свистом и криком подбадривая непосредственных
участников.
Далее профессору еще раз пришлось сменить вид борьбы. Теперь надо
было проявить себя в сражении на шестах, а когда они обломались, и на
палках. Помогли те два урока, которые ему преподал на бамбуковых мечах
знаменитый сэнсэй Вырвихари из Иокогамы.
Управившись с последней парочкой стражников, профессор заметил
Хорхера и швырнул в него только что отобранное копье. Очкарик, проявив
завидную прыть, скрылся от греха подальше в щель, открывшуюся возле
каменной ступни Кали. Главный жрец туда уже соскользнул. А копье лишь
кольнуло богиню в каменный палец. Обидно...
Теперь Лилиан. Покончив с палочной разборкой, Индиана кинулся к
лебедке.
Спасая ненаглядную (не видел десять лет, да еще десяток без нее бы
прожил), он стал натужно вращать рукоятки барабана. Вообще, это устройство
было мало приспособлено для подъема рамы вместе с непрожаренной жертвой.
Чтобы спускать вниз, хватало силы тяжести, а наверх приходилось тянуть
груз в двести фунтов как минимум.
И опять возникли дополнительные проблемы! Управляющий раджи,
скандалист Ананд Лау, тоже участвовавший в ритуале, кинулся к широкой
спине профессора с твердым намерением воткнуть в нее кривой нож кукри.
Индиана почувствовал недружественное приближение в самый последний момент,
когда неожиданно сильно зачесалось под лопаткой.
Он успел полуобернуться и перехватить давешнего оппонента за
запястье, собираясь далее выкручивать его конечность вплоть до полного
выпадения ножа.
Однако рука, вспотевшая от жары и напряжения, не удержала верткого
противника. Лау вывернулся и даже попытался пырнуть археолога. Отпрыгнув,
тот спас себя, но упал, потеряв равновесие.
Поверженного сразу добей - таково основное правило теории конфликтов.
Хорошо, что господин управляющий был выдрессирован на исполнение других
правил. Прежде всего он с чиновничьей принципиальностью отжал стопор
лебедки, а уж потом направился к археологу. Но опоздал. Упавший профессор,
поднимаясь, возвращал себе устойчивость. Новый удар ножом был блокирован,
затем сам нападавший был взят "на корпус" - его просто толкнули. Индиана
тянул фунтов на двадцать побольше чем Лау. Чиновник опрокинулся на
барабан, медленно опускавший Лилиан в жидкое пламя, проехал полкруга и
застрял в огромном редукторе. Механизм, заклиненный человечьей тушкой,
крякнул и прекратил работу.
- Паскуде - паскудная смерть, - подытожил Индиана, глядя на то, что
торчало из редуктора.
Поклонники Кали, кажется, полностью перешли на сторону доктора
Джонса, выражая шумное одобрение. Но ему было не до аплодисментов публики.
Женщину пришлось вытягивать при помощи одной лишь воли, ценой запредельных
усилий. Да, Калимайя чуть не унесла Индиану в свое мрачное зазеркалье,
зато дала ему десять минут невероятного упорства. Впрочем, возникни сейчас
хоть самый крошечный неприятель и песенка профессора была бы спета.
Рама поднялась над уровнем пола, герой отвел ее в сторону от огненной
глотки, повернул "лицом вверх". Клопик отжал стопор, чуть стравил трос, и
рама с несостоявшейся жертвой звякнула о камень. Можно было раскрыть
обжигающие стальные захваты и поставить на ноги пышущую жаром Лилиан.
Мисс Кэмден явно ничего не соображала. Впрочем, едва что-то
забрезжило в ее сумеречном мозгу, как она выписала профессору
нокаутирующую пощечину - наверное, вспомнила скверную часть его поведения.
Обидно, конечно, однако женщину требовалось извинить. Десять минут назад
он был еще тот фрукт.
- Я проснулся, точно проснулся, Лилиан! - зарычал Индиана, разминая
пострадавшую щеку. - Особенно после такого шлепка. Можешь мне поверить,
как собственной бабушке.
Тогда мисс Кэмден посмотрела более-менее осмысленно, и это пошло
профессору на пользу. Женщина из последних (или первых) сил бросилась ему
на шею и стала жарко (в прямом и переносном смысле) целовать. Он еле ее
оторвал, хотя, в общем-то, не был против.
- Клопик, ты в следующий раз бери все-таки факел поменьше, -
оглядывая свой поджаренный бок, заметил Индиана.
- Хорошо, доктор Джонс, только вы в следующий раз поменьше пейте
разных соков.
После чего камушкам Шанкары, всем трем, настала пора перекочевать в
сумку археолога - он их вполне заслужил.
- Инди, пора сваливать отсюда, - предложила Лилиан, и это было
выстраданным предложением.
9. ПОДЗЕМНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Чтобы перебраться из пещерного храма в подземную каменоломню, беглецы
в третий раз воспользовались вентиляционным туннелем. Времени было в
обрез. Очевидно, сейчас гвардия раджи перекрывала все проходы из
подземелья во дворец.
Первого надсмотрщика Индиана высмотрел со скального выступа, тот
столь увлеченно порол какого-то мальчишку, что позволил спрыгнуть себе
прямо на холку. Башмаки профессора мгновенно сломали завзятого садиста, а
его грязную душу сразу же втянула раскаленная глотка ада.
Индиана Джонс заполучил первый ключ от кандалов, и тут же освободил
десяток малолетних рабов. Впрочем те не торопились к свободе, они были
раздавлены каторгой, настолько раздавлены, что постоянная покорность
проштамповалась в их мозгах.
Индиане не вовремя подумалось, что и в Германии, и в России есть
подобные заведения, лагеря бессмысленного труда, только для взрослых.
Тяжеловато будет людям оттуда выходить на волю.
Как "включить" детей, как стряхнуть с них вялость? Опять выручил
Клопик, сновавший в толпе пацанов.
Из-за подземного угла вырулили три стражника и помчались на
археолога, словно носороги с фитилем в заднице. Дети разлетались в разные
стороны, как сухие листья на шквальном ветру. И тут Клопик, высунувшись из
толпы, вмазал киркой по ногам одного из бегущих. Враг удачно (не для себя)
упал - физиономией в бак для тряпок.
Мгновенно размотав с тела кнут, профессор успокоил своим "Пацифистом"
следующего. Однако третий боец потряс воздух угрожающим криком, от
которого дети позажимали уши. Серебристые молнии сабельных ударов рассекли
полумрак, насыщенный масляным перегаром. Сначала стражника поразил Клопик
- киркой сзади, по мягким тканям. Не смертельно, зато позорно, больно и
неожиданно. Когда, человек, вспучивая ноздри, обернулся, чтобы разрубить
помеху напополам, доктор Джонс регбистским приемом полетел ему в ноги и
дернул за щиколотки.
Наглядное посрамление мучителей словно разбудило малолетних зэков. И
понеслось. Все четыре ключа поскакали по рукам, врезаясь в кандальные
замки, камни посыпались на головы новых стражников, вагонетки
переворачивались, образуя баррикады. Визг и крик стоял страшный.
Психологический прорыв был налицо - лагерь восстал. Толпа устремлялась на
волю, сметая все на своем пути, - туда, где нет конвоя.
Но на личном пути Индианы оказался старый знакомец с крашенной
бородой, которого археолог когда-то огрел булыжником, который, в свою
очередь, влил в профессорский рот черный яд Кали.
На сей раз враг получил кувалдой, однако отразил удар мясистым
предплечьем и резким крутящим движением вырвал железяку. Вырвал и
выбросил! Профессиональный палач хотел раздавить профессионального
археолога голыми руками. Индиана Джонс в прыжке нанес пинок ногой,
принятый в окинавской борьбе, но будто столкнулся со стеной. Потом стена
упала на него - вернее, могучий противник обрушил кулак на несчастные
ребра.
Затем оставалось только констатировать факты. Археолога, подняв за
шкирку и за штаны, куда-то швырнули. Свет померк. Издалека доносились едва
слышные голоса.
- ...Лилиан, надо выручать доктора Джонса...
- ...Сдается мне, ему уже ничем не поможешь...
Очухался профессор на дне вагонетки, и очень вовремя.
"Шкаф"-надсмотрщик влезал следом. При этом соперник удобно подставился,
получил каблуком в кадык, а кулаком - в зубы. После чего шансы
противоборствующих сторон явно выровнялись.
И вдруг невыносимая боль пробила Индиану - сверху вниз, насквозь. Тут
же отпустила.
Причина этому обнаружилась на каменном балконе возле главного
двигателя каменоломни (подземные воды, прирученные древними мастерами,
вращали большое деревянное колесо, соединенное с валопроводом). Итак, на
возвышении, откуда просматривалось все поле боя, появился маленький
негодяй Зелим Сингх. Раджа...
Раджа демонстративно вонзал что-то острое в большую фотокарточку. А
на фото (сделанном, вероятно, во время банкета) красовался сам доктор
Джонс. Гомеопатическая магия! [Магия, основанная на принципе воздействия
"подобным - на подобное".] Едва профессор это заметил и осмыслил, как
вагонетка вывалила его вместе с надсмотрщиком на рольганговый транспортер
камнедробилки. Дорожка ползла к здоровенному катку, который все измельчал,
за исключением, наверное, самых твердых материалов. Внутри археолога, к
сожалению, ничего особо твердого не имелось.
Между тем, отмычка к надзирателю нашлась. Подземный демон не владел
техникой боя, его козырями были зверская сила, огромная масса и широкие
кости. Короче, валить его надо было ударом в челюсть. И вот после одного
внушающего оптимизм хука, Индиану снова пронзила острая боль - как
положено, сверху вниз. Чем моментально воспользовался соперник, вломив ему
в скулу своим широченным кулаком.
Хоть бы кто-нибудь убрал гаденыша раджу, - взмолился археолог. Он
осел на дорожку, как тряпочная кукла. Голова и руки бессильно свесились
вниз. Тут ему в распахнутые ладони вложили ломик:
- Попробуй этим, Инди.
Лилиан! Иногда все-таки от нее есть толк...
И доктор Джонс попробовал. Кажется неплохо получилось. Он оседлал
посланного в нокдаун соперника, занося ломик для решающего удара.
И опять недрожащая детская рука воткнула острие в фотокарточку.
Индиана не хотел верить в колдовство, поэтому назвал происходящее
приступом радикулита. От которого он упал. Противник, наоборот, поднялся и
придавил сапогом поверженного магией. Впрочем, археолог вывернулся, едва
боль поутихла. Однако она была рядом, караулила каждое движение, вдобавок
сопящая глыба, пуская слюни от нетерпения, хотела увидеть цвет
человеческих потрохов.
А каток уже рядом, гремит в пяти футах от головы Индианы. Успеет ли
Клопик подняться на лопасти водяного колеса - туда, где стоял и вершил
свое черное дело маленький колдун? Успел! Даже выбил фотокарточку из рук
гаденыша. Да только и раджа успел распороть стилетом предательский кусок
картона...
Волна боли была запредельной, миллионы иголок вонзились в миллионы
клеток. Это спасло археолога, порог был превзойден и сознание
заблокировало болевой центр.
Поэтому Индиана сумел повернуть голову, увидеть рычаг рубильника на
пульте управления транспортером и показать на него пальцем. В первую
очередь его жест поняла Лилиан и дернула рукоятку. Моментально инерционные
силы свалили толстомясого садиста прямо под каток. Когда же доктор Джонс
рванулся с транспортера и тяжело распростерся на полу, женщина снова
дернула рубильник. После чего завизжала. Но ее тоненький визг был перекрыт
ревом бородатого садиста, у которого двинувшийся каток захватил пояс.
Неизвестно почему доктор Джонс пытался удержать своего врага. Может,
потому, что поймал его взгляд, излучающий ужас перед непреодолимой силой,
чуждой всему человеческому.
С потолка свисал блок, через который была перекинута веревка, в один
ее конец вцепился гибнущий надсмотрщик, на другом повис профессор. Однако
каток тянул с такой мощью, что уже через несколько секунд огромного мужика
уволокло, а доктор Джонс под хруст его костей взмыл на ту самую площадку,
где издевался над ним мелкий, но вредный колдун Зелим. И где спасал его
храбрый верный воин Клопик.
Индиана не успел приблизиться к своему маленькому другу, когда раджа,
оскалив по звериному мелкие зубы, пошел в атаку, тыкая воздух своим
стилетом.
- Эй, - Клопик растеряно пятился, - ты чего, совсем того?
Зелим Сингх Рана беспрестанно облизывался, будто готовился к еде.
Взгляд его был неразумным и одновременно сосредоточенно хищным. Впрочем,
секретного агента можно было удивить, но запугать вряд ли. Поскольку враг
не воспринимал слова, оставалось одно - драться с применением любых
подручных средств. И в раджу полетел масляный светильник. Мишень была
поражена.
О, чудодейственный эффект прижигания и болевого воздействия! Зелим
Сингх Рана застыл, уронив лезвие и беззвучно разевая рот. По его рубахе
расплывалось масляное пятно, под ключицей багровел след ожога. Он
посмотрел несчастным взглядом и всхлипнул:
- Дурак, больно же.
Лечение огнем вырвало раджу из Калимайя, в которой он, конечно же, до
сих пор пребывал. Черная богиня отпустила его душу...
- Клопик, - крикнул Индиана. Он отвлекся, чтобы уронить с балкона
набегающего на него стражника (тот споткнулся о собственную пику), -
хватит возиться с этим мальчишкой! По-моему, мы давно уже злоупотребляем
его гостеприимством!
10. АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ
На первый взгляд поездка напоминала аттракцион. Был вагончик,
который, возбужденно дергаясь, летел под уклон или же тратил накопленную
силу на подъем в гору. Были пассажиры - мужчина, женщина и ребенок. Они
повизгивали, когда в животе образовывалась пустота, ухали, когда кости
пытались отделиться от более легких элементов тела.
Однако, в нормальном аттракционе каждый, кто бросает монеты в кассу,
знает, где он в итоге окажется. В нашем случае пассажиры, сэкономив свои
центы, не имели понятия, чем кончится их "развлечение".
- У тебя такой деловой вид, Джонс, будто ты знаешь, куда мы мчимся, -
наконец раскапризничалась женщина.
- По крайней мере, следующая остановка будет далеко от наших друзей в
тюрбанах, - огрызнулся Индиана. - И это для меня главное.
- Подземка превратится в надземку, а мы окажется с наружной стороны
холма, - высказался вечно бодрый Клопик. - Пустую породу из каменоломни
обязательно должны куда-то выбрасывать, верно, доктор Джонс?
- Может, ее засовывают в какую-нибудь пещеру, - проворчала Лилиан,
неудовлетворенная объяснениями. - И вообще, надо было раджу с собой
прихватить.
- Если он даже и является тут главным инженером, я все равно
заложников не беру, - гордо возразил профессор.
- Ничего умного ты не сказал, Джонс. Зелим хотя бы знает, на какой
свет мы торопимся.
Индиана отдавал все душевные силы трассе и поэтому не мог активно
участвовать в перепалке. Ему надо было высматривать крутые повороты и
вовремя притискивать к колесам тормозные колодки.
- Не понимаю, зачем мы решили прокатиться? - не унималась женщина.
Удрали бы за компанию с этими доходягами...
- От дуры и слышу, - не выдержал Джонс. - Ты же сама видела гурков!
Целая свора из главного входа высыпала, пока я был занят с надсмотрщиком!
У них, между прочим, не сабли, не плети и прочие финтифлюшки, но солидные
английские карабины.
- Пореже бы дрался. Тогда бы успели смыться до появления твоих
гурков.
Некоторое время был слышен лишь скрежет колес на поворотах, а
пассажиры старались удержать свои ребра, которые очень хотели вылезти
наружу.
- Тормозить надо меньше, - вдруг высказал пожелание Клопик. - Вот
они, прутся будто по прямой! - он потыкал пальчиком назад.
Да, свирепые усатые солдаты быстро нагоняли беглецов. Наверное,
пилотировал их вагонетку настоящий профессионал. Если он и тормозил, то
делал это совсем незаметно, не мешая скорости.
Вначале расстояние между охотниками и добычей преодолевали лишь
малопонятные ругательства, затем их сменили грохочущие свинцовые плевки.
Пули свистели над головами, заставляя сжиматься все тело, от макушки
до ануса. Они звякали о борта вагонетки и рикошетом отправлялись по
тоннелю, помечая путь снопами искр.
Индиане удалось подсечь лопатой какой-то навес. Доски рухнули на
вагонетку с преследователями, отвлекая их от стрельбы. Впрочем, доктор
Джонс тоже изведал, что такое падающий груз - едва не заработал
черепно-мозговую травму. Все-таки перехватил бревно, которое тут же
опустил на рельсы, с максимальной аккуратностью. Вагонетка с вражескими
солдатами, уткнувшись в неожиданное препятствие, красиво взбрыкнула и
потеряла всякую связь с опорой. Несколько секунд она летела в подземном
пространстве, как космическое тело, разбрасывая в разные стороны пестрые
фигурки. На стенах тоннеля появились большие кляксы - жаль, что этого не
видел художник-абстракционист...
- Минус один, - сказал Джонс, сбрасывая костяшку на бухгалтерских
счетах. Мысленно, конечно.
На параллельной колее появилась еще одна команда врагов. Срезав угол,
она помчалась рядом, на расстоянии не более ярда. Один из гурков уже
наводил ружье, чтобы прострелить хоть кого-нибудь. Перегнувшись через
борт, Индиана схватился за ствол и дернул в сторону. Неудачливый стрелок
не ждал такого коварства, поэтому потерял равновесие. Он упал куда-то
вниз, но оружие оставил. Тогда доктор Джонс выключил прикладом еще одного
солдата.
Пока он разбирался с этими двумя, третий гурк схватил Клопика,
который, оказывается, тоже участвовал в бою - высовываясь из вагонетки,
кидался камушками. Жизнь парнишки стала умещаться на крохотном отрезке
пути - до ближайшего расхождения вагонеточных путей или же до первого
столба.
Отключив рассудок, Индиана перемахнул в транспортное средство гурков.
Попавшийся под руку тюрбан был воткнут прямо в борт - сверху вниз. В
тюрбане находилась волосатая голова, что было кстати. После чего сильные
добрые руки подхватили мальчишку и помогли перебраться в захваченную
вагонетку.
- А как же я? - возмутилась Лилиан, оставшаяся в одиночестве.
Своевременное упоминание, учитывая, что она двигалась в тупик.
Вернее, к глубокому обрыву. Оставалось десять секунд, не больше.
- Прыгай! - профессор раскрыл объятия, готовясь к приему тела.
- Боюсь!!! - завизжала, но прыгнула. Вовремя, потому что брошенная
вагонетка направилась в бездонную яму...
Пришло время тормозить - впереди обозначился запрещающий знак.
- Что за ерунда? - Индиана Джонс безрезультатно подергал рычаг. -
Болтается, как сопля.
Он выглянул, пытаясь разглядеть тормозной механизм.
- Тросик оборван.
- Оборван? - ужаснулась Лилиан. - А как же они сами собирались
тормозить?
- Я думаю, Калидаса смертников послал. Вряд ли он дорожит
человеческим материалом.
- Каков будет наш ответ? - деловито уточнил Клопик.
- Ну-ка, поддержи, - передал ему Индиана драгоценную сумку с
камушками Шанкары.
Он вылез со стороны переднего бортика и приложился башмаком к колесу.
Подметки у него были крепкие, ковбойские, но уже через пять секунд в
башмаке наступило лето - сто двадцать градусов по Фаренгейту. Впрочем,
доктор Джонс держался и при ста шестидесяти, поэтому вагонетка стала
замедлять ход. Она застыла в пяти дюймах от запрещающего знака. Теперь
можно было забрать назад сумку с камнями.
- Водичка бы сейчас не помешала, - сказал Индиана, прыгая на одной
ноге. - Для охлаждения тормозного ботинка.
Далеко позади что-то грохнуло. Тоннель вдруг странно задрожал,
наполнился легко узнаваемым шумом.
- Вода... - прошептал археолог.
Он мгновенно оценил ситуацию. Внутри холма протекала подземная река;
ясно, что была она перекрыта шлюзами, а теперь стихию выпустили на свободу
при помощи динамита. Жрец Калидаса, неистощимый на подлости, подготовил
еще один сюрприз.
Доктор Джонс взорвался воплем:
- Вода!!! - и, схватив кого-то за шиворот, кого-то за шею, потащил
вперед. Ярдах в тридцати сияла дыра, в которой был солнечный день, пение
птиц, ласковый ветерок. А сзади уже катила волна; обезумевшая, кипящая она
вырвалась из-за поворота, сметая все.
Никогда еще Индиана так не бегал, не говоря уж о Лилиан и Клопике.
Они достигли финишной ленточки, на секунду-полторы опередив мокрую смерть.
За ленточкой был узкий скальный карниз над пропастью. Мужчина оказался
слева от дыры, справа примостились женщина с ребенком. А между - рванулась
на волю вода, чтобы обрушиться вниз с высоты пятьдесят ярдов, вымывая из
чрева скалы всю гадость.
Со стороны Лилиан и Клопика была видна гибкая лесенка, свитая из
лиан. Если сделать десятка два приставных шага, можно перебраться на нее.
Она вела на вершину холма, а также вниз, к реке, причем не выделялась на
фоне вьющейся растительности, которая озеленяла склон.
- Доктор Джонс, мы на лесенку! - крикнул Клопик, и не услышал сам
себя.
Поток взбесившейся воды размывал дыру, крушил скальную стену. Когда
несколько многотонных глыб бросили свой многовековой пост и нырнули в
реку, Индиана понял, что через секунду придет его черед. Выход был один -
пробираться наверх чисто альпинистским образом. Прижимаясь к вибрирующему
камню, искать пальцами трещинки и скрестись ботинками, чтобы как-нибудь
закрепиться. Доктору Джонсу уже приходилось заниматься альпинизмом,
правда, при помощи крючьев, веревок и других полезных приспособлений.
Сейчас же оставалось лишь молиться, да надеяться на цепкость собственных
конечностей.
Несколько раз камень под пальцами оказывался обычной грязью, тогда
Индиана начинал соскальзывать вниз. С помощью бранных слов он вышибал из
себя страх, сохраняя волю к победе. И победа пришла. Гибкое плетение
лесенки показалось ему идеалом надежности по сравнению с ровной
поверхностью скалы.
К этому моменту друзья-товарищи уже скрылись из виду, добравшись до
самого края обрыва.
- Встречайте дядю Джонса! - прокричал человек, желая шуткой
приблизить конец кошмара.
И вдруг оттуда вынырнуло несколько физиономий. "Дядю Джонса" встречал
жрец Калидаса в сопровождении плечистых бойцов, хищно выдувающих воздух
через ноздри - еще немного и дым пойдет.
- Здравствуй, профессор, как самочувствие, профессор? - заботливо
осведомился враг. - Кстати, у твоих друзей хорошее самочувствие. Пока что.
Солдаты наклонили над обрывом Лилиан с Клопиком, которые,
естественно, в такой ситуации не брыкались.
- Убедился, профессор?
- Калидаса, если ты не отпустишь моих людей, я швырну камни в реку, -
крикнул вверх Индиана.
- Швыряй. Их найдут, а вот твоих людей нет.
Джонс попытался размышлять, хоть большая часть мыслей осталась на
скале.
- Ты бы меня давно свалил пулей, если бы понадеялся на подводные
поиски, - нашел он неотразимый аргумент. И даже засмеялся от облегчения. -
Внизу, к твоему сожалению, довольно бурный поток. Вряд ли твои ребята
любят купаться в такой воде. А чуть ниже по течению барахтаются крокодилы,
они окажут хороший прием твоим купальщикам, в гастрономическом смысле
конечно.
Индиана еще раз заглянул вниз и обнаружил у подножия холма лодку. Ее
нос торчал из прибрежного грота. Кто-то явно приберегал дополнительное
транспортное средство на крайний случай, - догадался археолог. Только кто
и зачем?
- Джонс, у тебя нет другого выхода, - занервничал жрец. - Если ты
сейчас поднимешься и отдашь камни, я же всех вас отпущу! Даже получишь в
дорогу провизию и проводников. Даю честное слово брахмана.
- Спасибо, ты мне уже подарил смокинг, - откровенно не поверил
собеседник. - Пожалуй, мы с тобой заключим другое соглашение, подходящее
действительно честному брахману. Мои друзья сейчас спустятся вниз, к
лодке. Потом, на этой самой лесенке, столь похожей на нашу жизнь, ты
получишь свои камни и засмеешься довольный. По рукам, ваше преосвященство?
Препирательства продолжались бы долго, не завяжись наверху стрельба.
Причины этого были совершенно непонятны, однако все люди, беседовавшие с
Индианой или просто смотревшие на него, вдруг куда-то скрылись. Он
забеспокоился: ну что еще там случилось?
- Блом-Барт!.. - зарычали наверху. - Получай, английская собака!..
Несколько воплей немного прояснили ситуацию. Неужели капитан пришел
на выручку со взводом своих солдат? С чего это вдруг?
До благостного окончания, увы, было еще далеко. Пара гурков во главе
с Калидасой заторопились вниз по лесенке из лиан. Да, маленький отряд
бесстыдно бежал с поля боя. Жрец так усердствовал, что наступил одному из
своих подчиненных на руку - тот с отдавленным пальцами отправился
навстречу реке, громко возмущаясь по пути. Второй примерился было срезать
Индиану из ружья, но начальник шлепнул его по затылку, приказывая вступить
в рукопашный поединок. Сумка, висевшая на плече археолога, по-прежнему
возбуждала нездоровый интерес поклонников Кали. Солдат спустился пониже и
попытался припечатать археолога прикладом. Скользящие удары были
чрезвычайно болезненны, как ни уворачивайся. К тому же они приводили в
ярость. Кончилось это тем, что доктор Джонс поймал приклад - в области
спускового крючка. Солдат принял пулю бородой и больше не задирался.
Теперь встреча с не вполне вменяемым служителем отвратительного
культа стала неизбежной. Для начала Калидаса, ухватившись одной рукой за
сумку с камнями, принялся ее выдирать.
- Это все равно тебе не поможет, вместилище кала, - прошипел
профессор, потерявший от злости человеческий облик. - Ты же предал Шиву!
Ты изменил великому Шиве, который воплотил тебя в брахмана! Ты,
неблагодарный, ненавидел его дхарму, ты убивал живое, ты плодил невежество
и ложь. Ты полыхал страстями, стремясь к власти над миром...
Доктор Джонс вбивал разящие слова в голову жреца. Однако даже тень
раскаяния не касалась разума мерзавца, тот лишь тупо сопел, вырывая сумку.
Ткань трещала, но служитель Кали не мог добиться своего - противник
держал добычу, как бульдог. Начался странный бокс: одна рука судорожно
держится за перекладину, вторая машет. От удара никак не уклониться,
остается только надеяться на крепость мозга. Рефери тоже отсутствует, и
победа "по очкам" не предусмотрена.
Жрец был жилистым мужчиной. И вдобавок колдуном. Поэтому, пропустив
пару квалифицированных ударов в челюсть, он решил по своему обыкновению
вырвать жертве сердце. Растопыренная рука потянулась к главному мотору
Джонса, пальцы смяли рубашку вместе с грудной мышцей. Трепыхающийся
профессор пытался удержать и отвести страшный хирургический инструмент.
Однако статическая сила у жреца, как и у любого йога, была что надо.
Индиана уже чувствовал - тонкие твердые нити проникают ему под ребра,
пережимают сосуды и тянут трепетный комок плоти наружу. Заметалось
ошалелое сердце, мозги заволоклись тяжелой мутью. Палач радостно скалился,
предвкушая отчленение у жертвы столь важного органа.
Но тут - воля мощным потоком выплеснулась откуда-то из позвоночника,
разорвав в ошметки колдовские сети. Огненные ручьи влились в мускулы, и
Индиана, застонав от ненависти, нанес удар первым, что попалось под руку.
Это оказалась сумка с камнями. Бритая голова отозвалась глухим деревянным
звуком. Жрец, утробно крякнув, ослабил хватку. Джонс однако не собирался
проявлять жалость, тем более, что сумка оказалась отличным оружием, не
хуже кистеня. Второй удар, третий - голова врага покрылась ссадинами, нос
хрустнул, пустив красную струйку. Из сумки же, прощально сверкнув на
солнце, выскочил один из камней. От четвертого удара голова Калидасы
покорно мотнулась, а взгляд окончательно потух. Служитель хищной богини,
потеряв остатки воли и разума, перестал цепляться...
