Тэрри Гудкайнд. Второе правило волшебника, или Камень слез (Главы 31-71)
страница №6
...о навалившаяся усталость после прикосновения к Мослюгораздо больше обычного.
Она подумала, что надо будет попросить Приндина сделать ей еще чаю.
- Могу я поговорить с тобой, Мать-Исповедница? - спросил Райан.
- Слушаю тебя, командир.
- Я хочу попросить у тебя извинения. - Он отвел взгляд, делая вид, что
следит за тем, как несколько воинов наполняли мехи водой.
- Ничего, Бредли. Мосль ведь был твоим другом, а о друзьях трудно
думать плохо.
- Дело не в том, Мать-Исповедница, - сказал Райан. - Отец всегда
говорил, что надо уметь признавать ошибки, если хочешь жить достойно. А я
ошибся. Я счел, что ты хотела убить Мосля. за то, что он отказался
подчиниться тебе. Я прошу прощения за эту ошибку, Мать-Исповедница. Я плохо
подумал о тебе, не понял, что ты хотела защитить нас, пусть даже мы проявим
неблагодарность. Но я благодарен тебе. Я надеюсь, что ты не держишь на меня
зла. Теперь я почту за честь сражаться под твоим началом. Хотел бы я
когда-нибудь обрести хотя бы половину твоей мудрости и силы духа! Кэлен
улыбнулась ему:
- Я ненамного старше тебя, но сейчас ты заставил меня почувствовать
себя почти старухой. Но я рада, что ты многое понял сегодня. Ты хороший
командир, Бредли, и я верю: твоя жизнь будет достойной. Он улыбнулся в
ответ:
- Я рад, что у нас опять добрые отношения! - В это время один. из
воинов подошел к командиру. - Что такое, десятник Фрост?
Фрост доложил, что посланные им люди нашли в заброшенном сарае
неподалеку раскрошенный мел и другие вещества для приготовления известкового
раствора.
Нашлись также довольно большие деревянные кадки.
- Сколько у вас этих кадок? - спросила Кэлен.
- Дюжина, Мать-Исповедница.
- Поставьте кадки в ряд и установите палатку над каждой из них. Палатки
лучше выбрать самые просторные, пусть даже командирские. Сделайте горячий
известковый раствор и положите в каждую палатку по раскаленному камню, чтобы
внутри подольше сохранялось тепло. Сообщите мне, когда все будет готово.
Десятник отсалютовал ей и удалился, не задавая никаких вопросов, хотя
был явно удивлен ее распоряжением.
Зато командир Райан задал вопрос, зачем понадобилась известка.
- Раз у нас добрые отношения, то не стоит их портить. Я все объясню
тебе позже. Как обстоят дела с повозками?
- Должны быть готовы.
- Тогда мне необходимо осмотреть их. А как насчет дозорных?
- Все в порядке.
На пути к повозкам к ним то и дело подходили люди с разными вопросами и
предложениями: вывести из строя колеса повозок противника, сжечь вражеские
боевые знамена или, к примеру, сжечь их запасную одежду, чтобы они замерзли,
если похолодает. Было даже предложение навалить навоза в их бочки с питьевой
водой, чтобы люди Ордена вынуждены были тратить время на получение воды из
талого снега, и так далее, и тому подобное.
Были среди этих предложений как пустые, так и дельные, и Кэлен
откровенно говорила людям, что она думает по поводу их идей, а в некоторых
случаях даже распоряжалась, чтобы предложения были приведены в исполнение.
Наконец пришел помощник командира Гобсон с миской тушеного мяса:
- Я разогрел его, чтобы ты немного подкрепилась, Мать-Исповедница.
Она сделала вид, что очень благодарна ему, даже заставила себя съесть
ложку и сказала, что очень вкусно, - на большее у нее не было сил.
Всем Исповедницам нужно время, чтобы восстановить силы после применения
магии. Некоторым требовалось для этого несколько дней, Кэлен же, как
правило, двух часов было достаточно. Но она уже отдохнула столько времени,
сколько могла себе позволить. Ни днем, ни ближайшей ночью такой возможности,
видимо, не будет. Но еда вовсе не нужна Исповедницам, если им требуется
восстановить силу магии. Еда сама по себе требует сил. Сейчас Кэлен никак
нельзя было есть, но и показывать это было тоже нельзя.
К счастью для нее, они уже дошли до повозок, и Кэлен послала Гобсона за
Чандаленом, Приндином и Тоссидином. Когда он ушел, она поставила миску с
краю, на дно повозки с бочками, а потом сама влезла внутрь повозки. Райан
последовал за ней.
- Надо прислать кого-нибудь, - сказала она ему, - чтобы снять бочки
сверху, затем расставить их внизу по порядку и вытащить из них затычки.
Когда он подозвал несколько воинов для выполнения этой работы, Кэлен
спросила:
- Научил ли Чандален вас изготовлять троги? Трога представляла собой
кусок толстой веревки или проволоки с двумя деревянными ручками по краям.
Такая веревка или проволока предназначена была для того, чтобы, набросив ее
сзади на шею человека, затянуть вокруг петлю. Если трога была изготовлена из
проволоки, а руки человека, который ею пользовался, были достаточно
сильными, то с ее помощью можно было даже обезглавить жертву, причем тот, на
кого совершили нападение, не успел бы крикнуть. Если трога не была сделана
из проволоки и если человек, вооруженный ею, не был достаточно силен, все же
он мог с ее помощью бесшумно придушить жертву.
Райан вытащил из-под плаща проволочную трогу и показал ее Кэлен.
- Он объяснил нам на примерах, как ею пользоваться, - сказал командир.
Чандален был осторожен, но все же я не хотел бы оказаться на месте тех, кто
служил ему для примера. Он говорил, что они с Приндином и Тоссидином с
помощью этих штук будут снимать часовых во вражеском лагере. Не думаю, что
он считает нас способными подкрадываться к людям сзади так же тихо, как он
это умеет делать; но многие из нас были охотниками, и мы умнее...
Тут Райан вскрикнул и подпрыгнул. Чандален, незаметно подкравшись
сзади, ткнул его кулаком в бок. Командир негодующе посмотрел на улыбающегося
Чандалена.
Оба брата залезли на повозку, чтобы помочь расставлять бочки.
- Ты чего-то хотела, Мать-Исповедница? - спросил Чандален.
- Дай мне своего яду, свою коробочку с банду, - сказала она.
Он нахмурился, но все же полез в сумку, висевшую у него на поясе,
достал костяную коробочку и передал ей. Оба брата тоже протянули Кэлен свои
коробочки.
- Сколько бочек с вином и пивом смогу я отравить таким количеством яда?
спросила Кэлен.
Чандален подошел к ней, осторожно переступая с бочки на бочку.
- Ты хочешь весь яд отправить в эти бочки? - Она кивнула. - Но тогда у
нас ведь больше ничего не останется. А банду нам может еще понадобиться.
- Я оставлю немного на всякий случай. Не надо забывать: чем больше
врагов удастся отравить, тем меньше они смогут убить наших.
- Но они могут распознать яд, - сказал командир Райан. - Может быть,
они даже не станут пить все это.
- У них есть собаки, - кивнула Кэлен. - Вот почему я хочу послать им не
только выпивку, но и еду. Воины Ордена обычно бросают еду собакам, чтобы
убедиться, что с ней все в порядке. Я надеюсь, что они поступят таким
образом и на этот раз. После этого они должны успокоиться, а так как им
сейчас очень нужно пиво, то они и не подумают, что оно может быть
отравленным. Чандален пересчитал бочки:
- Тридцать шесть. По двенадцать на каждую нашу коробочку с банду. - Он
помолчал, подсчитывая про себя. - От этого они вряд ли умрут, разве только
выпьют слишком уж много, но заболеть - заболеют.
Что значит - заболеют? - спросила Кэлен.
- Они ослабеют, у них будет кружиться голова и болеть живот. Может
быть, от этой болезни некоторые умрут через несколько дней.
- Это было бы очень кстати, - сказала Кэлен.
- Но ведь здесь не хватит пива на всех их людей? - воскликнул Райан.
- Когда они захватят наши припасы, то прежде всего передадут добычу
начальникам, а простым воинам дадут то, что останется. А начальники для нас
всего важнее.
Когда все бочки были расставлены на дне повозки, из них стали вынимать
затычки.
- Почему эти шесть бочонков меньше других? спросила Кэлен.
- В них ром.
- Ром? Напиток знати? - Она улыбнулась. - Ром командиры прежде всего
заберут себе. Чандален, смогут ли они по вкусу понять, что здесь яд, если я
положу его побольше в эти бочонки?
Он опустил руку в бочонок с ромом и облизал пальцы. - Нет, он сам
горький.
В таких случаях банду распознать нельзя. - Кэлен ножом разделила
порошок в его коробочке на шесть порций и высыпала каждую порцию в отверстие
бочонка с ромом.
- Такое количество яда в маленьких бочонках может вызвать смерть
вражеских воинов уже на следующий день, - сказал Чандален. - Но на остальные
шесть бочек яду в коробочке не осталось.
Кэлен вернула ему коробочку, в которой действительно почти не осталось
банду.
- Лучше уж не положить яд в бочки с пивом, но зато мы будем знать, что
банду наверняка убьет тех, кто будет пить ром. - Взяв яд у Тоссидина, она
положила по одной порции банду в каждую из следующих двенадцати бочек с
пивом.
- Расставьте бочки так. - велела Кэлен, - чтобы ром стоял на видном
месте, иначе их командирам может по ошибке достаться пиво.
Она хотела насыпать яду в последние двенадцать бочек, но обнаружила,
что коробочка неполная.
- У тебя осталось не очень-то много банду, - заметила она, - куда он
девался?
Приндину ее вопрос явно не понравился. Он только рукой махнул.
- Когда мы уходили, то очень спешили, и я забыл проверить, полная ли у
меня коробочка.
- Приндин, разве я не говорил тебе сто раз, что ты мог бы забыть даже
свои ноги, если бы мог ходить без их помощи?! - сердито крикнул Чандален.
- Это ничего, - примирительно улыбнулась Кэлен, к видимой радости
Приндина. - Главное, такого количества хватит, чтобы у них разболелся живот.
Когда Кэлен заканчивала с последней бочкой, она услышала, что ее кто-то
окликает, и с удивлением увидела внизу двух воинов, сидевших на неоседланных
ломовых лошадях. Огромные лошади мышастой масти были упряжными, а не
верховыми, при этом в их упряжи не хватало шлей. К хомутинам обеих лошадей
были, как ей показалось, прикреплены цепи. Все присутствующие, оставив свои
занятия, с удивлением разглядывали лошадей и всадников.
Когда оба воина остановились, Кэлен разглядела, что .лошади на самом
деле соединены одной цепью. Всадники соскочили на землю.
Паренькам на вид было не больше пятнадцати лет. Они были худыми и
долговязыми, в расстегнутых теплых плащах, которые, впрочем, и будучи
застегнутыми, висели на них мешком. Широко улыбаясь, они приветствовали
МатьИсповедницу. Даже несмотря на их почтительный страх перед нею, было
Заметно, что оба пребывали в радостном возбуждении.
- Как вас зовут? - спросила Кэлен.
- Я - Брин Джексон, а это - Питер Чапман, Мать-Исповедница, - отвечал
один из них. - Мы тут придумали одну штуку и хотим вам показать ее.
Получится здорово, вот увидите!
- Что получится здорово?
Оба паренька только и ждали этого вопроса. Сияющий Брин поднял со снега
цепь и показал ее Кэлен:
- Вот эта штука, Мать-Исповедница. Это мы сами придумали! Питер, покажи
ей, в чем тут дело!
Питер радостно кивнул. Он отвел свою лошадь в сторону, так что цепь,
прикрепленная к хомутинам обеих ломовых лошадей, поднялась.
Кэлен, как и все остальные, с удивлением взирала на странное зрелище,
пытаясь понять, что бы это значило. Брин показал ей длинную цепь.
- Ты сказала, что нам надо будет оставить все повозки, но бросать Дэйзи
и Пипа нам не хотелось. Мы с Питером - возчики. Нам хотелось, чтобы от наших
лошадей, от Пипа и Дэйзи, была польза для всех. И тогда мы с ним взяли две
самые большие цепи и попросили Морвана - это наш кузнец, - попросили его,
значит, чтобы он из них сковал для нас одну. - Он замолчал, ожидая, что она
ответит, как будто больше ничего объяснять не требовалось.
- Ну, и что же дальше? - с любопытством спросила Кэлен.
- Да как же! - Брин был искренне удивлен, что его не понимают. - Ты
сама говорила, что мы нападем на врага ночью. И еще ты сказала, что надо
покалечить их лошадей. - Он не смог удержаться и прыснул. - У них ведь
лошади привязаны к коновязи. Мы заставим Дэйзи и Пипа скакать галопом, прямо
на их коновязь, так, чтобы цепью сбивать с ног их лошадей. Представляешь,
сколько мы им вреда наделаем!
Кэлен посмотрела на Питера. По лицу его было видно, что и он в восторге
от этой идеи.
- Брин, по-моему, скакать на лошадях, связанных цепью, довольно опасно
можно налететь на что-нибудь, - заметила она.
Брин немного смутился, но повторил:
- Зато мы сможем вывести из строя их лошадей! У нас получится, вот
увидишь.
- А ты знаешь, что лошадей у них около двух тысяч? - спросила Кэлен.
Услышав это, оба паренька сникли.
- Две тысячи! - разочарованно протянул Брин. Кэлен вопросительно
посмотрела на командира Райана.
Тот пожал плечами, видимо, сам точно не зная, получится ли что-нибудь
из этой затеи.
- Из этого ничего не выйдет, - сказала Кэлен. - Лошадей у врагов
слишком много. Поэтому придется создать гораздо больше таких упряжек. - Брин
и Питер заметно оживились, услышав последние слова. - Поэтому, - продолжала
она, - вы должны собрать вместе всех возчиков. Тогда мы сможем найти
наилучшее применение их мастерству. Для этой цели можно использовать все
цепи, упряжь и все нужное снаряжение, которое вы найдете. Прежде всего
следует изготовить цепи. А потом, остаток дня, пусть каждая пара всадников
упражняется в скачках с препятствиями, чтобы лошади привыкли к таким вещам.
Питер радостно заулыбался:
- Мы так и сделаем, Мать-Исповедница! Ты можешь на нас положиться.
Она серьезно посмотрела на обоих ребят.
- Хочу предупредить вас, что вы затеяли опасное дело. Но если это дело
удастся, то пользы нам действительно принесет немало. Будут спасены жизни
многих воинов. Конница врага страшна в бою. Поэтому вы должны серьезно
подготовиться. Не забывайте: вас могут убить, когда вы будете участвовать в
ночной вылазке.
Юноши, воспрянув духом, снова отсалютовали.
- Мы все сделаем, Мать-Исповедница. Ты можешь положиться на нас и на
остальных возчиков тоже. Мы не подведем.
Кэлен отпустила ребят, и те уехали, оживленно обсуждая полученное
задание.
Вдалеке показался еще один всадник. Он спросил о чем-то у нескольких
воинов, которые попались ему навстречу, и ему указали на повозку, в которой
находилась Кэлен.
- Эти ребята пробыли у нас всего два месяца, - сказал Райан. - Они еще
совсем юные!
- Они - мужчины, которые воюют за Срединные Земли, - ответила Кэлен.
Когда я впервые увидела тебя и твоих помощников, то подумала то же самое,
что ты - о своих возчиках. Но сейчас вы для меня словно бы стали старше.
Он вздохнул:
- Пожалуй, ты права. Если у них действительно получится то, что они
затеяли, это будет просто замечательно.
В это время к ним приблизился всадник, тот самый, что спрашивал, где
найти Кэлен, и соскочил с лошади, прежде чем та успела остановиться.
- Мать-Исповедница, - начал он, с трудом переводя дыхание. - Я Синрик,
дозорный.
- Что случилось, Синрик?
- Ты велела докладывать обо всем, что мы увидим. Так вот, между нашим
лагерем и лагерем Ордена, недалеко от развилки дорог, появилась карета,
следующая из Кельтона. Так как ты велела нам все проверять, то мы остановили
эту карету. А я решил посоветоваться с тобой, как поступить с пассажирами.
- Кто едет в карете?
- Пожилые супруги. Богатый купец со своей женой. Говорит, что он
владелец каких-то садов.
- А что ты сказал им? - спросила Кэлен. - Надеюсь, ты ничего им не
сообщил о нас, о нашем войске? Он энергично затряс головой:
- Нет-нет, Мать-Исповедница. Мы сказали им, что в горах есть
разбойники, а мы - из отряда, который за ними охотится. Еще мы сказали, что
не разрешаем никому здесь проезжать без позволения нашего командира, а
поэтому они должны подождать, пока я вернусь.
- Молодец, Синрик, хорошо придумал.
- Возницу у них зовут Аэрн, - продолжал он. - Он пытался было спорить с
нами, но мы пригрозили ему оружием. Тогда старик-пассажир выскочил из кареты
и стал кричать, что мы хотим их ограбить. Он стал размахивать своей тростью,
как будто надеялся нас напугать, но мы направили на него стрелы, и он залез
обратно в карету.
- Как его зовут? - спросила Кэлен.
Синрик почесал в затылке.
- Не то Робин, не то Рубен... Да, Рубен Рыбник. Кажется, так.
- Что-то непохоже на шпионов, - задумчиво сказала Кэлен. - Но если эти
люди что-то знают о нас и попадут в руки д'харианцев, то, конечно, те из них
быстро все вытянут. А куда направляются эти путешественники? - Старик
сказал, что у него жена больна и он везет ее в Никобарис, к каким-то
целителям. Она и вправду плохо выглядит.
- Ну, раз они направляются на северо-запад, - кивнула Кэлен, - то вряд
ли окажутся поблизости от стоянки Ордена. Но прежде чем их отпустить, я
должна переговорить с ними.
Не успела она, уйти, как появился десятник Фрост и доложил:
- Мать-Исповедница, кадки с известкой готовы, палатки обогреваются!
Кэлен посмотрела на Фроста, потом - снова на Синрика. Тяжело вздохнув,
она сказала:
- Вот что, Синрик. На дорогу туда и обратно нужно часа два, но у меня,
к сожалению, совсем нет времени.
- Понимаю, Мать-Исповедница. Что прикажешь? Она заставила себя
произнести нужные слова:
- Убейте их.
- Как, Мать-Исповедница!
- Убейте их. Мы не знаем, говорят ли они правду, а риск слишком велик,
чтобы можно было пропускать неизвестных. Сделайте это быстро, чтобы они не
мучились. - Она повернулась к десятнику Фросту.
- Но, Мать-Исповедница... - не сдавался Синрик.
- Что еще?
- У этого возницы, Аэрна, есть королевский пропуск.
- Что?
- Королевский пропуск. У него есть медаль, которую ему выдала сама
Цирилла. Там написано, что он получил ее за заслуги перед населением
Эбиниссии и может свободно проезжать по всей нашей стране.
- Значит, медаль ему вручила сама, королева? - спросила Кэлен.
- Да. Я выполню твой приказ, Мать-Исповедница, но только королева,
вручая ему медаль, обещала и свою защиту.
Кэлен чувствовала, что слишком устала и ей трудно сосредоточиться.
- Ну, если у него есть пропуск от королевы, мы должны отнестись к этому
с уважением, - наконец сказала она. - Но скажите ему, чтобы они немедленно
убирались отсюда. Ты ведь говорил им про разбойников? Так вот, скажи, что
если ты еще раз поймаешь этого Аэрна с его каретой в этих местах, то ты, в
соответствии с полученным приказом, немедленно казнишь их всех как
сообщников этих разбойников. В Никобарис надо ехать на северо-запад. Напомни
им это и накажи, чтобы не вздумали останавливаться, прежде чем уедут отсюда
достаточно далеко.
Синрик отсалютовал ей и ускакал, а Кэлен вместе с командиром Райаном
отправилась к палаткам, где был приготовлен известковый раствор. Остальные
воины вернулись к своим занятиям.
Кэлен распахнула свою меховую накидку. Стало еще теплее, в воздухе
пахло сыростью.
- К вечеру над ущельем повиснет туман, и видимость будет плохая, -
заметил Райан.
Так как она была удивлена его словами, он пояснил:
- Я вырос в этих горах. Когда зимой начинается оттепель, как сейчас,
туман может продержаться дня два.
- Если так, то для нас это неплохо, - сказала Кэлен. - Это поможет нам
посеять страх в рядах врагов. - Значит, ты уже можешь рассказать, для чего
нам понадобилась известка?
- Мы собирались наметить для себя во вражеском лагере цели, которые
надо уничтожить. Ближайшей ночью для этого будет благоприятный момент,
потому что наше нападение будет внезапным. В дальнейшем такого случая не
представится: они будут ждать новых нападений.
- Понимаю. Наши люди тоже хорошо понимают это. Они сделают все, как
надо.
- Как я уже говорила, - продолжала Кэлен, - наша главная цель - убить
побольше врагов. Может быть, этой ночью нам представится наилучшая
возможность.
Сколько у вас здесь меченосцев?
Он помолчал, производя подсчет в уме, затем сказал:
- Меченосцев - около двух тысяч. Наверное, еще человек восемьсот
лучников, а остальные - копьеносцы, конники и всякие иные нужные в войсках
люди оружейники, кузнецы, возчики и прочие.
- Хорошо, - кивнула Кэлен. - Тогда я попрошу тебя отобрать около тысячи
меченосцев. Выбирай самых сильных, самых храбрых, самых беспощадных к врагу.
- А что предстоит сделать этим воинам?
- Те, кого мы оденем в мундиры убитых часовых, должны отправиться на
разведку во вражеский лагерь. Вернувшись, они расскажут нам, где находится
то, что нас прежде всего интересует. У нас будет достаточное число людей,
чтобы выполнить задачу. Мечники займутся вражескими командирами, по крайней
мере теми, которые не будут отравлены, а потом должны будут уничтожить как
можно больше вражеских воинов и как можно быстрее.
Они дошли до двенадцати палаток, стоявших полукругом, одна за другой.
Кэлен проверила их все и убедилась, что все приготовлено, как она
приказала. Потом она остановилась у самой большой палатки.
- Ты собиралась сказать мне, что мы собираемся белить, - напомнил
Райан.
- Тысячу воинов, - коротко ответила она. Он был ошеломлен.
- Нам предстоит набелить людей? Но зачем?
- Тут все очень просто. Известно, что д'харианцы боятся привидений. Они
боятся призраков убитых ими врагов. Поэтому они и стараются убрать тела
убитых товарищей с поля боя, как было в Эбиниссии. Сегодня ночью к ним
придут те, кого они боятся. Они подвергнутся нападению тех, кого они только
и боятся: нападению призраков.
- Но они же поймут, что мы воины, только в белых одеждах.
- Ни на ком не будет одежды. На них не будет ничего, а их мечи будут
набелены, как и они сами. Перед нападением все наши воины разденутся догола.
У командира Райана отвисла челюсть.
- Что?!
- Ты сейчас должен собрать тысячу человек меченосцев. Им следует
заходить в эти палатки, раздеваться и окунаться в кадки с известкой. После
этого пусть стоят у горячих камней и сушатся. На это уйдет много времени.
После этого они снова могут одеваться и носить одежду до времени нападения.
Командир Райан не верил своим ушам:
- Но ведь сейчас зима! Они же замерзнут!
- Сейчас оттепель, - ответила Кэлен. - Кроме того, чтобы не замерзнуть,
они постараются сделать свое дело как можно быстрее и вернуться назад. Им
совсем ни к чему оставаться долго в стане врага. Противник быстро опомнится
и уничтожит тех, кто вторгся в его лагерь. А наши воины должны будут убивать
д'харианцев, пока те еще не опомнились от испуга. Когда д'харианцы увидят
призраков, которых так боятся, то в первые минуты будут думать только о
бегстве и ни о чем другом. А наши люди получат возможность рубить бегущих.
Некоторые из врагов не смогут даже бежать от испуга. Те же, кто узнает в нас
воинов, все-таки опомнятся не сразу. Вот этим-то временем первого испуга нам
и надо воспользоваться. В бою достаточно иногда непродолжительного
замешательства врагов, чтобы одержать над ними верх. В том-то и дело, что
наши меченосцы вовсе не должны вступать в настоящее сражение. Их задача
состоит в том, чтобы истребить побольше врагов, воспользовавшись паникой. А
после того, как вражеские командиры будут убиты, нашим воинам и вовсе не
следует сражаться без крайней необходимости. Мы не можем рисковать нашими
людьми. Вот мой приказ: напасть на них, перебить побольше народу и бежать
обратно.
Командир Райан некоторое время стоял в раздумье. Наконец он заговорил:
- Мне самому все это очень странно, но, кажется, эти странные приемы
могут действительно сработать. Нашим ребятам все это сначала не понравится,
но приказ они выполнят. Я им все объясню, и тогда, я уверен, они это
воспримут лучше. Я сам прежде не слыхал ни о чем подобном, но я уверен, что
и Противник тоже. - Он наконец улыбнулся. - Что ж, думаю, они здорово
удивятся, это уж точно.
Кэлен облегченно вздохнула:
- Хорошо! Я рада, что командир галеанского войска... Что командир
галеанского войска Срединных Земель верит в успех дела. А теперь я прошу
принести и набелить мои седло и упряжь. И поставь охрану около моей палатки,
пока я буду внутри.
Он изумленно посмотрел на нее:
- Твое седло?!.. Но как же, Мать-Исповедница?.. Неужели ты?..
- Я не требую от своих людей того, что не делала бы сама. В первой
битве ими должен кто-то командовать. Я возьму это на себя.
Командир Райан пришел в ужас.
- Мать-Исповедница... но ведь ты... женщина, - пробормотал он. - И
ты... не дурнушка. - Он, как бы невольно, оглядел ее, - Мать-Исповедница,
прошу меня извинить. - Он умолк.
- Не забывай, командир Райан: воины должны выполнять задание. Он
покраснел.
- Но они же - молодые мужчины, Мать-Исповедница... Нельзя же от них
ожидать... Они еще молодые... - Он никак не мог подобрать нужные слова. -
Они ничего не смогут поделать... Мать-Исповедница, прошу тебя... Это нарушит
все правила приличия. - Он умолк, надеясь, что дальше можно не объяснять.
Она чуть заметно улыбнулась.
- Командир, слышал ли ты легенду о шахари? - Он покачал головой. - Так
вот, когда шло объединение племен, которое завершилось созданием Д'Хары, то
те, кто был инициатором объединения, захватывали земли чужих племен,
примерно так же, как сейчас Имперский Орден. Они предлагали всем союз или
покоряли их силой оружия. Племя шахари отказалось присоединиться к
захватчикам. Люди этого племени сражались так яростно, что захватчики стали
их бояться, хотя шахари было в несколько раз меньше. Эти люди любили
сражаться больше всего на свете.
Они были бесстрашны до безрассудства и даже шли в бой обнаженными, в
сильном возбуждении.
Райан слушал рассказ Кэлен, раскрыв рот. Она продолжала:
- Всем д'харианцам известна легенда о шахари. И все они боятся шахари
по сей день. - Она помолчала немного. - Так что, если наши воины пойдут в
бой вместе со мной, и... это произойдет... то тем сильнее испугаются люди
Ордена.
Но я не думаю, что есть основания для беспокойства. У наших воинов
будут заботы поважнее, например, как остаться в живых.
Опустив глаза, командир Райан ответил:
- Прошу меня простить, Мать-Исповедница, но все же мне это не очень
нравится. Получается, что ты будешь подвергать себя опасности неизвестно
ради чего.
- Это неправда. Есть и более серьезные причины для того, что я
собираюсь сделать. Во-первых, когда ночью я бежала из вражеского лагеря, за
мной погнались около пятидесяти человек. Д'харианцы не сомневаются, что эти
воины настигли и убили меня.
Командир насторожился:
- Ты хочешь сказать, что эти пятьдесят человек до сих пор ищут тебя?
- Нет, они погибли, все до единого. Но те, кто остался в лагере Ордена,
не знают об этом. Когда они увидят меня, всю белую, словно привидение, они,
конечно, подумают, что я погибла, как и должно было случиться, а на них
напал мой дух. Это напугает их еще больше.
- Неужели все пятьдесят... - пробормотал пораженный Райан. - А какая же
вторая причина? Кэлен немного помолчала.
- Когда воины Ордена увидят меня, - начала она тихо, - то... не важно,
примут ли они меня за привидение, или поймут, что я - голая женщина верхом
на коне, они все равно будут смотреть на меня. А раз так, то они какое-то
время не смогут убивать вас. Мы же сможем убивать их, пока они будут заняты
другим. Для меня же главное - спасти как можно больше наших людей. Это - мой
долг перед ними.
Некоторое время Райан смущенно молчал, опустив глаза. Потом он сказал
едва слышно:
- Я и не думал, что Мать-Исповедница настолько преисполнена заботы о
наших людях. - Он снова посмотрел на Кэлен. - Могу ли я как-то отговорить
тебя ЦТ этой затеи?
Кэлен улыбнулась:
- В мире есть только один человек, который мог бы удержать меня, но это
не ты. Если бы он узнал о моем намерении, то, конечно, запретил бы мне.
Любопытство командира Райана пересилило осторожность:
- Кто же это? Не твой ли супруг? - Кэлен покачала головой. - Так это
тот, кого ты хочешь выбрать себе в супруги?
- Нет. Я хочу стать женой этого человека. По крайней мере я надеюсь на
это. Он сам попросил меня об этом. - Она снова улыбнулась, заметив его
смущение. - Его зовут Ричард. Он - Искатель Истины.
Райан был потрясен.
- Прости меня, Мать-Исповедница, если я... спрашиваю о запретном, но я
думал, что все Исповедницы... что их магическая сила... Словом, я не знал,
что Исповедницы могут выходить замуж.
- Да, не могут. Но с Ричардом - случай особый. У него есть дар, и моя
власть не может повредить ему. Райан наконец тоже улыбнулся:
- Я рад... Я счастлив за тебя, Мать-Исповедница!
- Однако, - предостерегла его Кэлен, - если ты с ним когда-нибудь
встретишься, не смей рассказывать ему об этой истории с... перевоплощением в
призрака. Если ты скажешь, что позволил мне скакать на коне голой, впереди
тысячи воинов, он, пожалуй, зарубит тебя!
Она улыбнулась, увидев его встревоженное лицо.
- Командир, мне нужен меч, - сказала она. - Меч? Ты что же, собираешься
еще и сражаться? - вскричал он.
- Командир Райан, - сказала она тихо, - как ты думаешь, если я буду
скакать на коне голой и кто-то из д'харианцев захочет обесчестить меня, то
смогу ли я защититься без меча?
- Ах да. Я понял.
Некоторое время Райан обдумывал ее слова, потом вдруг улыбнулся -
видимо, ему пришла в голову счастливая мысль. Он вынул из ножен свой меч и
протянул его Матери-Исповеднице. Это было старинное оружие, с желобом на
клинке.
- Этот меч, - сказал он, - вручил мне принц Гарольд, когда я стал
командиром. Он сказал мне тогда, что это - меч его отца, короля Вайборна,
что король сражался этим мечом в битве. Ну, ты, конечно, знаешь: у королей
обычно несколько мечей, и почти все они хоть раз служили королям на войне.
Поэтому нельзя сказать, что этот меч такой уж ценный. Но для меня было бы
великой честью, если бы ты приняла его, приняла в подарок. Если ты - дочь
короля Вайборна, это будет правильно. Может быть, этот меч - волшебный и
поможет тебе защитить свою жизнь.
Кэлен бережно взяла у него старинный меч.
- Благодарю тебя, Бредли. Этот меч много значит для меня. Ты не прав:
это очень ценное оружие. Я с гордостью буду носить его. Но я не возьму его
навсегда. Когда придет время отправляться в Эйдиндрил, я верну его тебе, и
тогда у тебя будет меч, которым сражался с врагами не только король, но и
МатьИсповедница.
Он просиял, услышав о такой возможности.
- А теперь я прошу тебя, - сказала она, - поставить часового у моей
палатки и собрать поскорее меченосцев.
Он приложил руку к груди. - Будет исполнено, Мать-Исповедница!
Когда Кэлен входила в теплую палатку, он уже вернулся с тремя воинами и
приказал:
- Пока Мать-Исповедница будет мыться, стойте у входа в эту палатку и
никого не пускайте. Ясно?
- Будет сделано, командир, - ответили все трое хором.
Войдя в палатку, Кэлен прислонила меч к кадке, сняла свою накидку и
разделась догола. Она смертельно устала, у нее кружилась голова, и ее
подташнивало. Известковый раствор в кадке оказался горячим, словно вода в
ванне. Но, увы, это была не ванна. Кэлен залезла в кадку и погрузилась в
молочно-белую воду. Закрыв глаза, расслабившись, она на несколько минут
представила себе, что моется по-настоящему.
Кэлен делала все это ради того, чтобы спасти одних и убить других. Она
снова будет в белом, как и должно быть на Матери-Исповеднице, но на этот раз
белым будет не платье.
Кэлен взяла меч своего отца и, повернув его острием вниз, сжала
рукоять.
Она осторожно расставила ноги, чтобы не пораниться о клинок. Зажав нос
свободной рукой и зажмурившись, она набрала в грудь воздуха и погрузилась в
раствор с головой.
Глава 42
Ричард и сестра Верна ехали по узкой тропе среди деревьев, вдыхая
насыщенный влагой воздух. Они поднимались в гору, туда, откуда доносилась
мелодия флейты. Ветви деревьев были оплетены лианами, стволы покрыты мхом. В
лесу царил полумрак.
Вдоль тропы стояли невысокие стены - видимо, их построили, чтобы
препятствовать дальнейшему проникновению буйной растительности. Но лианы
пробивались сквозь трещины в каменной кладке, и сами стены походили на живое
существо, опутанное щупальцами огромного зеленого спрута.
Только на человеческих черепах, установленных по сторонам дороги на
квадратных замшелых камнях на расстоянии около трех футов друг от друга, не
было лиан. Ричард потерял счет этим черепам, взиравшим на путников пустыми
глазницами.
Наконец тропа расширилась, и сразу стало светлее. Впереди показалась
странная полосатая желто-коричневая пирамида. Ричард никак не мог понять,
что это за сооружение. Издали казалось, что оно раза в два выше
человеческого роста.
Когда они подъехали поближе, Ричард увидел, что пирамида сложена из
человеческих останков. Полосы были образованы рядами черепов и костей. Он
содрогнулся. Сестра Верна никак не проявила своих чувств. Несмотря на
любопытство и страх, охватившие его, Ричард все так же хранил молчание. Со
времени их последнего спора они с сестрой Верной не разговаривали. По ночам
он даже не спал на стоянке, а уходил в лес поохотиться и повозиться с гаром.
Ричард и сестра Верна, насколько позволяло положение, старательно не
замечали друг друга.
За пирамидой из костей открывался вид на мрачный город, окруженный
густыми лесами. Впереди виднелась обширная площадка, на которой все деревья
были выкорчеваны, совсем как на террасированных полях, оставшихся позади.
Местные жители уже обработали землю для посева. Поле было только что
вспахано, и Ричарда это удивило: ведь зимой в его краях никто ничего не
сеял.
Лес кончился, но город казался даже более мрачным, чем окруженная
тропической чащей тропа. Дома с плоскими крышами были покрыты
грязно-коричневой штукатуркой. На каждую стену приходилось по одному
маленькому окошку. Двух-, трех-, четырехэтажные дома не отличались друг от
друга ничем, кроме разве что высоты. Густой черный дым из труб поднимался к
небу.
В центре этого странного поселения была площадь с колодцем - кажется,
единственное открытое место во всем городе. От нее во все стороны
расходились узкие, темные улочки, похожие на горные ущелья. Некоторые улицы
были вымощены булыжником, но большинство было просто покрыто жидкой грязью.
Жители города в темных, поношенных одеждах ходили босиком по грязным, узким
улицам, стояли у стен, глазея на прохожих, или сидели у входов в свои
жилища. Несколько женщин, несших на голове глиняные кувшины, посторонились и
прижались к стенам, чтобы дать дорогу всадникам.
x x x
Ричард заметил стариков в темных шляпах без полей, с плоским верхом и с
какими-то странными цветными пятнами, словно кто-то нанес их на шляпы,
окунув пальцы в краску. Мужчины курили длинные, тонкие трубки. При виде
Ричарда и сестры Верны горожане мгновенно умолкали, провожая их долгими
любопытными взглядами.
Выехав на широкую мощеную улицу, сестра Верна остановила коня и
повернулась к Ричарду:
- Здешний народ именует себя маженди. Они населяют ,эти обширные леса,
и страна их имеет форму полумесяца. Чтобы попасть во Дворец, нам придется
проехать через их земли. Эти люди поклоняются духам, а черепа, которые мы
видели, - память о многочисленных жертвоприношениях. Хотя они исповедуют не
настоящую веру, а глупые суеверия, мы бессильны что-либо изменить. Нам надо,
чтобы они пропустили нас, а потому тебе придется поступать, как они велят,
иначе к той груде костей, что ты видел, добавятся и наши.
Ричард ничего не ответил. Он молча сидел в седле, пока сестра наконец
не отвернулась от него. Они поскакали дальше.
Вскоре перед ними открылась еще одна площадь, много больше первой.
Здесь собралось не меньше тысячи человек. У всех мужчин в левой мочке висели
длинные серьги. Все они были вооружены короткими мечами, все брили головы и
не носили шляп.
Посреди площади, на высоком помосте, вокруг толстого столба, спиной к
толпе, скрестив ноги, сидели воины. Оттуда и доносилась странная мелодия.
Вокруг воинов, лицом к толпе, сидели женщины в черных одеждах.
У столба стояла дородная женщина в пышном черном платье. Увидев Ричарда
и сестру Верну, она дернула за шнур. Раздался колокольный звон. Толпа
замолчала. B тишине еще громче звучала мелодия флейты. Сестра Верна резко
натянула поводья. Ричарду пришлось последовать ее примеру.
- Это - предупреждение, - сказала сестра. - Предупреждение духам о том,
что пришельцы могут быть их врагами, и сигнал воинам - тем, кто собрался на
площади, что они должны быть готовы выполнить приказ. Таков ритуал,
производимый перед жертвоприношением. Если она позвонит в колокол второй
раз, мы умрем.
Воины взяли под уздцы их лошадей. Женщины на помосте встали и начали
танцевать под быструю музыку. Ричард демонстративно проверил, легко ли
вынимается из ножен меч. Сестра Верна, поглядев на него, тяжело вздохнула и
спешилась. Услышав ее раздраженное покашливание, Ричард тоже слез с лошади.
- Земли народа маженди, - заговорила она, следя глазами за пляской
женщин в черном, - с двух сторон окружает болотистый край, в котором обитает
многочисленное племя дикарей - врагов маженди. Эти дикари никому не
позволяют проезжать через их землю, и уж тем более - не дают проводников.
Если мы попадем туда, то, даже избежав встречи с дикарями, очень быстро
заблудимся в лесах и болотах. Поэтому единственный путь во Дворец Пророков
лежит через страну маженди. - Убедившись, что Ричард слушает ее, сестра
продолжала:
- Между маженди и этими дикарями идет война. Чтобы они пропустили нас
через свою землю, мы должны доказать, что мы - их союзники, а не союзники их
врагов. Мы видели черепа врагов, которых они принесли в жертву духам. Чтобы
нам позволили проехать, мы должны принять участие в их ритуале
жертвоприношения. Маженди верят, что все люди обладают жизненной силой,
дарованной духами. Те же, кто наделен даром, могут общаться с духами
непосредственно. Поэтому жертвоприношение, осуществленное с помощью того,
кто наделен даром, приносит благословение духов всему их народу. Всякий раз,
когда мы проводим учеников через их страну, маженди требуют, чтобы мальчики
участвовали в жертвоприношениях. Они верят, что волшебники принесут им
благословение духов.
Кроме того, маженди хотят, чтобы их враги возненавидели волшебников и
никогда не прибегали бы к их помощи. Таким образом, по верованиям маженди,
они лишают своих врагов связи с миром духов.
Воины на площади, как по команде, обнажили короткие мечи и положили их
на землю, направив остриями в сторону столба, и опустились на колени,
склонив бритые головы.
- Женщина, которая звонила в колокол, - сказала сестра Верна,
правительница этого народа, их Королева-Мать. Она связана с миром женских
духов и представляет силы плодородия. - Женщины прекратили свой танец, сошли
с помоста и, став в один ряд, направились к путникам. - Королева-Мать
направляет к нам своих посланниц, чтобы отвести тебя к месту
жертвоприношения, - пояснила сестра. - Нам еще повезло: у них есть, кого
приносить в жертву. Иногда приходилось ждать несколько недель или даже
месяцев, пока они захватят кого-нибудь в плен.
Ричард молчал.
- Тебя отведут в дом, где содержат пленника, - продолжала она. - Там ты
должен будешь дать им благословение. Твой отказ будет значить, что в первую
очередь надо принести в жертву тебя. Иначе говоря, ты умрешь вместе с
пленником. Дать благословение - значит поцеловать ритуальный нож, который
тебе вручат. Тебе не придется никого убивать. Поцеловав нож, ты благословишь
их от имени духов, и они убьют пленника сами. Но ты должен быть свидетелем
жертвоприношения, чтобы духи твоими глазами видели его. - Она понизила
голос. Вера этого народа темна.
Ричард с ненавистью посмотрел на нее.
- Я знаю, тебе это очень не нравится, Ричард. Но благодаря такому
обычаю между нами и маженди вот уже три тысячи лет царит мир. Благодаря
этому было спасено больше жизней, чем погублено. Эти болотные дикари воюют
не только с маженди, но и с нами. Время от времени они совершают
опустошительные набеги на земли просвещенных людей Древнего мира и на наш
Дворец.
"Ничего удивительного", - подумал Ричард, но промолчал.
Сестра Верна отошла в сторону. Женщины, посланные правительницей,
остановились, и две из них вышли вперед. Пожилые, дородные, осанистые, они
были с ног до головы закутаны в черное, так что на виду оставались только
морщинистые лица и руки. Посланница поклонилась сестре Верне:
- Приветствую тебя, о мудрая женщина. Дозорные ее вчера известили нас о
твоем приближении. Мы рады, что ты пришла сейчас, когда мы должны принести
жертву в честь начала работы в полях. Мы не ожидали твоего появления, но тем
лучше. Теперь мы сможем получить благословение духов.
Женщина в черном внимательно оглядела Ричарда и снова повернулась к
сестре Верне:
- Это и есть волшебник? Но он уже не мальчик.
- У нас во Дворце до сих пор не было взрослых учеников, - ответила
Верна.
- Но он - волшебник, как и все остальные.
Жрица покосилась на Ричарда.
- Однако он не так юн, чтобы давать благословение.
- Но он обладает волшебным даром. - В голосе сестры появилось
беспокойство.
Жрица кивнула:
- Это так, но он уже взрослый, а потому другие не должны совершать за
него его работу. Он сам должен вручить жертву духам. Такова их воля.
- Ну что ж, - вздохнула сестра Верна, - пусть будет так. Отведи его.
Женщина в черном кивнула и жестом показала Ричарду, чтобы он следовал
за нею. Сестра Верна схватила его за рукав. Он ощутил неприятное покалывание
под ошейником.
- Ричард, - прошептала она, - не смей размахивать топором. Ты сам не
знаешь, что можешь разрушить.
Он посмотрел ей в глаза и, ничего не ответив, пошел за женщиной в
черном.
Пройдя по грязной улице, они свернули в узкий переулок и дошли до
последнего дома.
Ричарду пришлось согнуться в три погибели, чтобы войти в низкую дверь.
Пол внутри был устлан узорчатыми коврами, но даже здесь цвета были
какимито темными и тусклыми. Обстановка ограничивалась деревянными ящиками,
на которых стояли масляные лампы. У двери в коридор, завешенной таким же
линялым ковром, сидели четверо воинов, по два с каждой стороны. На коленях у
них лежали короткие копья с наконечниками в виде листьев. Табачный дым
поднимался к потолку.
Воины встали и поклонились жрице. Та ответила легким кивком, пропуская
Ричарда вперед.
- Это - волшебник, - объявила она. - Он уже взрослый, и потому
КоролеваМать решила, что он сам должен принести жертву духам.
Воины склонили головы, приветствуя мудрое решение, и попросили женщину
в черном передать Королеве-Матери, что все будет исполнено. Пожелав им
удачи, жрица удалилась.
Все четверо тут же заулыбались и принялись похлопывать гостя по спине,
а один даже обнял его за плечи.
- Можешь считать, парень, что тебе повезло. Тебе понравится, вот
увидишь.
- Воин осклабился, и Ричард заметил, что во рту у него не хватает
одного зуба.
- Сегодня ты станешь мужчиной, если не стал им до сих пор. Вперед!
Следующая комната во всем походила на первую, только там не было дыма.
Воины провели Ричарда через анфиладу совершенно одинаковых комнат,
единственным украшением которых служили ковры на полу. Когда они добрались
до последней двери, тот, что шел впереди, обернулся:
- Ну, парень, не теряй головы, и ты хорошо проведешь время с этой
дикаркой!
Его друзья понимающе усмехнулись и, откинув ковер, прошли в последнюю
комнату - маленькую, квадратную, с грязным полом, без всяких ковров. Потолок
здесь, как и везде, был очень высоким, но свет в комнату проникал сквозь
единственное окошко под самой крышей, а потому в ней царил полумрак. В
воздухе стоял запах нечистот.
В дальнем левом углу Ричард увидел голую женщину, прикованную к стене.
При их появлении пленница сжалась и отодвинулась подальше. У нее были темные
глаза и длинные, вьющиеся черные волосы. Грязное тело покрывали синяки и
ссадины. В глазах читались ужас и отвращение.
Воины уселись на корточках у стен, поставив копья между коленями.
Ричард тоже сел, прислонившись к стене, справа от пленницы.
- Я желаю побеседовать с духами, - неожиданно сказал он. Все четверо
удивленно уставились на него. - Мне нужно спросить у них, каким образом я
должен принести жертву.
- Чего тут спрашивать? - фыркнул щербатый. - Ей надо перерезать горло и
отделить голову от туловища.
- Пусть так, - не отступал Ричард. - Но все-таки я должен побеседовать
с духами, чтобы узнать, как мне сделать все наилучшим образом, дабы угодить
им.
Воины задумались. Наконец щербатого осенило.
- Королева-Мать и ее жрицы, когда хотят побеседовать с духами, пьют
джуку.
Принести тебе джуку?
- Принеси! - распорядился Ричард. - Мне тоже надо побеседовать с
духами.
Не хотелось бы сделать что-то не так и навлечь на вас гнев духов.
Посовещавшись, стражники согласились, что это вполне разумное
пожелание, тем более что их гость должен сам совершить обряд, а не просто
благословить его, и один из них побежал выполнять поручение.
Остальные, усмехаясь, поглядывали на пленницу, которая с ненавистью
смотрела на них из своего угла. Один из стражников достал из кармана узкую
трубку и лучину. Запалив лучину от лампы, он зажег трубку и, пуская дым,
принялся беззастенчиво разглядывать женщину.
Ричард сидел на корточках, положив руки на колени, незаметно касаясь
рукояти меча. Наконец вернулся четвертый воин. Он бережно нес обеими руками
глиняную чашу, украшенную белым орнаментом.
- Королева-Мать и ее жрицы согласились прислать тебе джуку, чтобы ты
мог побеседовать с духами, - сказал он. Поставив чашу перед Ричардом, воин
вынул из-за пояса нож и передал его гостю малахитовой рукояткой. - Это -
священный нож для жертвоприношений.
На рукоятке были весьма искусно вырезаны человеческие фигуры в самых
непристойных позах. Ричард взял нож, и стражник присоединился к трем своим
товарищам. Тот, что сидел ближе всех к женщине, был явно доволен, что
КоролеваМать прислала джуку. Он понимающе подмигнул Ричарду и, подняв копье,
направил его в лицо женщине.
- Волшебник пришел принести тебя в дар духам. Но прежде он сам передаст
тебе дар духов - свое семя. Не оскорбляй духов! - стражник глумливо
усмехнулся.
- Ты должна принять его дар. Ну! Живо!
Женщина послушно легла на спину и, бросив на Ричарда ненавидящий
взгляд, раздвинула ноги. Видимо, она хорошо усвоила, что с воинами лучше не
спорить.
Стражник кольнул ее копьем в бедро.
- Ты что, не знаешь, что делать! - заорал он. - Не смей оскорблять нас!
Делай, что следует!
Сохраняя внешнее спокойствие, Ричард крепко сжал рукоять меча. Пленница
с трудом перевернулась и стала на четвереньки. Все четверо загоготали.
- Лежа к ней лицом к лицу, ты не получишь удовольствия, - пояснил
щербатый. - Она кусается. А так она не сможет тебя укусить, и ты получишь от
нее все, что нужно.
Стражники ждали. Ричард сидел неподвижно.
- Разве вы не понимаете, болваны? - заговорила вдруг женщина. - Он не
хочет покрывать меня, словно кобель, у вас на глазах. - Она насмешливо
посмотрела на Ричарда. - Он робкий и боится опозориться!
Теперь все взоры были обращены на Ричарда. Он же, до боли в руке сжимая
рукоять меча, старался сохранить бесстрастное выражение лица, но ярость
волшебного клинка уже кипела в его жилах. Щербатый засмеялся:
- Может, она и права! Он еще молод. А вдруг он и впрямь не привык,
чтобы другие наблюдали, как он наслаждается?
Ричарду становилось все труднее сдерживать себя. Надо было что-то
придумать. Он взял в руки чашу с джукой и заговорил, стараясь, чтобы голос
не выдал его:
- Духи желают побеседовать со мной об очень важных вещах.
Воины сразу стали серьезны. Они знали, что их гость - волшебник, хотя и
не такой юнец, каких они видели прежде. Они не знали пределов его
могущества, но все его поведение внушало им смутные опасения.
- Мы должны оставить его, - сказал щербатый. - Пусть беседует с духами,
пусть себе развлекается с дикаркой, нас это не касается. - Он поклонился
Ричарду. - Мы будем ждать в той комнате, где ты нас впервые увидел.
Стражники торжественно удалились. Когда их шаги затихли за дверью,
пленница плюнула, стараясь попасть в Ричарда.
- Ну, давай, - злобно прошипела она. - Докажи, что ты способен покрыть
женщину, которая прикована к стене. Ты все равно не сделаешь мне хуже, чем
другие.
Ричард слегка пихнул ее ногой, приглашая принять нормальное положение.
- Я не такой, как они.
Женщина улеглась на спину и раздвинула ноги. Теперь ее взгляд выражал
презрение.
- Значит, ты хочешь лечь на меня, чтобы показать, что ты - лучше
других?
Ричард заскрежетал зубами.
- Прекрати! Я здесь не для того. Пленница села. Хоть она и старалась
держаться независимо, Ричард заметил, что ей стало страшно.
- Значит, ты сразу принесешь меня в жертву? Только сейчас он понял, что
все еще сжимает рукоять меча. Он разжал руку, и магический гнев ушел.
Успокоившись, Ричард вылил джуку на грязный пол и сказал:
- Я хочу вытащить тебя отсюда. Меня зовут Ричард. А тебя как?
- Зачем тебе знать, как меня зовут? - с подозрением в голосе спросила
пленница.
- Ну, если нам предстоит выбираться отсюда вместе, должен же я знать
твое имя. Я ведь не могу называть тебя просто "женщина".
- Меня зовут Дю Шайю, - неохотно ответила она.
- Так мне называть тебя "Дю", "Шайю" или "Дю Шайю"? - переспросил
Ричард.
Женщина удивленно посмотрела на него, немного подумала и сказала:
- Мое имя - Дю Шайю. Ричард кивнул:
- Ладно, Дю Шайю, так Дю Шайю. А как называется твой народ?
- Бака-бан-мана.
- А что это значит?
- "Не имеющие хозяев", - гордо ответила Дю Шайю.
- Ну, раз так, - улыбнулся Ричард, - ты действительно дочь своего
народа.
Трудно представить, чтобы у тебя был хозяин.
...
